Платье для Китиары

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень)
Бета, гамма: Faery
Название: "Платье для Китиары"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: детство Рейстлина, Карамона и Китиары
Рейтинг: G
Тип: gen, AU
Пейринг: нет
Жанр: angst
Размер: vignette
Герои: Розамун Маджере, Рейстлин Маджере, Карамон Маджере, Китиара Ут-Матар
Саммари: — О, дитя моё, ну что же ты наделал? — женщина обняла его. — Ну ничего, я найду, чем тебя покормить… а почему ты плачешь?
Рейстлин лишь помотал головой, зарывшись в длинные волосы матери. Карамон, вытирая выступившие слёзы, полез под стол, собирать осколки тарелки.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать


Пятилетние близнецы Маджере проснулись от запаха жареного бекона. Аромат наполнял собой комнату и вызывал поистине волчий аппетит. Рейстлин сразу же понял, что случилось. Почему вдруг запах еды появился до того, как они проснулись. Почему из дома выветрилась вонь болезни и страха.
Китиара начинала готовить только тогда, когда видела, что её братья уже встали.
— Мама! — радостно воскликнул мальчик и кинулся на кухню.
Розамун Маджере, умытая, причёсанная и улыбчивая, стояла у очага и жарила ломтики бекона на большой сковороде. На женщине был новёхонький фартук — Розамун сшила его незадолго до того, как с ней случился очередной приступ, длившийся до сегодняшнего дня. Китиара никогда не трогала вещи матери, словно бы боялась заразиться, и потому фартук так и остался неношеным.
До сегодняшнего дня.
Близнецы замерли в дверях, глядя на мать.
— Рейстлин, Карамон! — поприветствовала Розамун своих детей. — Доброе утро, мальчики, завтрак как раз готов, — с этими словами она сняла сковороду с огня и быстро разложила бекон по тарелкам. — Извините, яиц не оказалось, надо будет сегодня закупить продуктов…
Ошеломлённые братья сели за стол, взяли вилки и принялись за бекон. Розамун смотрела на своих сыновей и улыбалась. Рейстлин не выдержал первым. Даже не доев первый кусок, он вскочил из-за стола, при этом смахнув тарелку, и бросился к Розамун.
— О, дитя моё, ну что же ты наделал? — женщина обняла его. — Ну ничего, я найду, чем тебя покормить… а почему ты плачешь?
Рейстлин лишь помотал головой, зарывшись в длинные волосы матери. Карамон, вытирая выступившие слёзы, полез под стол, собирать осколки тарелки.
— Нет-нет, — Розамун отпустила Рейстлина и подошла к Карамону. — Не надо, я сама. А это надо выкинуть, — строго сказала она ему, когда тот попытался собрать упавший бекон. — Ты же не будешь есть с пола?
Близнецы переглянулись. Воспитанные Китиарой, они не понимали, почему нельзя подбирать с пола. Он же не грязный, а если и так, то можно отряхнуть…
— Садитесь же, я сейчас что-нибудь соображу.
Розамун собиралась пойти в кладовку, но не смогла сделать и шага. Сыновья обняли её так крепко, будто бы не хотели отпускать. Рейстлину начало казаться, что в этот раз с мамой всё точно будет хорошо, что она больше не «уснёт» — так он называл это про себя…
После завтрака Розамун собрала всю посуду и велела мальчикам идти гулять.
— Мне помощь не нужна, — сказала она. — А вы… ох, боги! Что на вас надето? Нет, так вы никуда не пойдёте.
Братья вновь переглянулись — им вовсе не казалось, что их одежда плохая. Может, старая немного, заплатанная где-то… но это не страшно, ведь они много месяцев до этого носили её. Мать быстро сняла мерки с близнецов и велела подождать немного в комнате. Сама же Розамун направилась к себе с целью перерыть все свои корзины с шитьём в поисках каких-то недоделанных вещей для мальчиков или хотя бы ткани на новые вещи.
Женщине повезло — она обнаружила дошитые рубашки без пуговиц, которые она делала на вырост. Сейчас они должны были быть как раз впору. Со штанами было сложнее — шилось, чтобы мальчики могли ходить прямо сейчас. Но этого «сейчас» не наступило, Розамун свалил очередной приступ, о котором она, конечно же, ничего не помнила, как и всегда. Так что то, что было сшито на Карамона, сейчас было впору Рейстлину… ну а старшему из близнецов нужно было шить с нуля.
Быстро разобравшись с пуговицами, Розамун раздала сыновьям одежду, и только после того как получила гору старых грязных латанных-перелатанных тряпок, разрешила близнецам идти гулять. Однако те отказались. Мальчики последовали за матерью в её комнату и, устроившись на полу, разложили там свои немногочисленные игрушки. Розамун, устроившись в своём любимом кресле, начала кроить новые штаны для Карамона.
Вечером вернулась Китиара. Заглянув к матери, она хмыкнула и сказала:
— Привет, Рейстлин, привет, Карамон. Здравствуй… Розамун.
— Привет, Китиара! — улыбнулась ей мать. — Подойди-ка ко мне.
Девушка, недовольно поджав губы, вошла в комнату. Розамун критически осмотрела её наряд и сказала:
— У тебя такой неподходящий вид! Ты у меня очень красивая, думаю, тебе подойдёт платье. Пойдём завтра со мной за тканью, выберешь то, что тебе нравится, а я сошью тебе самый красивый наряд во всей Утехе.
— Не хочу я никаких платьев! — запротестовала Китиара. — Не надо мне ничего шить. А если хочешь как-то помочь семье, лучше не впадай больше в свои трансы!
— Но Кит, — мать взяла дочь за руку. — Я хочу, чтобы ты ходила в новой модной одежде…
Девушка вырвалась и оттолкнула Розамун:
— Отстань от меня, старая ведьма! Не прикасайся ко мне! Сшей лучше себе саван!
С этими словами Китиара убежала в свою комнату. На глазах у Розамун выступили слёзы, однако она села в кресло и продолжила работу. Игла плохо слушалась руки, и вместо того, чтобы прошивать ткань, искалывала женщине пальцы.
— Мамочка, — Рейстлин прижался к ноге Розамун.
— Да, да, дитя… — ответила та, неуловимо изменившимся голосом. Взгляд её потерял осмысленность, шитьё выпало из рук.
— Мама! — Карамон потряс руку женщины. — Мама, не спи!
Но было уже поздно.
Назавтра запах болезни и страха вернулся в дом Маджере, а из комнаты Розамун вновь слышались фальшивые напевы низким грудным голосом…

@темы: Рейстлин, Китиара, Карамон, финфикшн

---

[RokuRou]

Мой небольшой вклад в сообщество.

@темы: музыка

---

Однажды в "Сломанном Щите"

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень)
Бета, гамма:  Faery
Название: "Однажды в «Сломанном Щите»"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: несовпадение с «Драконами Повелительницы Небес»
Рейтинг: PG
Тип: gen, AU, OMC
Пейринг: нет
Жанр: action
Размер: mini, четвёртая часть цикла "Холодные Бури"
Герои: Феал-Хас, Китиара Ут-Матар, Иоланта, Талент Оррен, второстепенные безымянные OMC
Саммари: — Эльф, — усмехнулась она. — Проклятье Бездны, остроухий, что ты тут делаешь, это тебе не Квалинести, это Нерака, ты знаешь об этом?
Архимаг пожал плечами и спокойно ответил:
— Неужели ты думала, что я не знаю, куда я иду, Повелительница Китиара?
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать

В летнем парке зима,
В летнем парке концерт
Все начнется вот-вот,
Жаль, что зрителя нет
И оркестр укрыт снегом,
Словно вата, глухим снегом
И соната слышна едва-едва.
© Машина Времени «Музыка Под Снегом»

— Эльф! Эльф в Нераке! — воскликнул драконид-бааз, тыча когтистым пальцем.
— Тсссс! Заткнись уже, или тебе твоя чешуйчатая башка не дорога? Он же услышит… — шикнул на него сивак.
— Он уже услышал, идиоты… Вот знавал я одного капака, он рассказывал… — начал было бозак, но прервался — эльф одетый в вызывающие белые одежды шёл как раз мимо них.
В первый момент создавалось впечатление, что это маг Белой Ложи. Но оно развеивалось через миг — эльф, безусловно, был волшебником, но вряд ли имел хоть какое-то отношение к белым мантиям — уж слишком равнодушным было выражение его лица. Казалось, если сейчас прямо перед магом свершится кровавая расправа, он лишь поморщится и пойдёт дальше. В светло-серых глазах не было ни капли эмоций.
Изящные белые руки эльф прятал в рукава мехового плаща, словно в Нераке было холодно. Впрочем, глядя на этого мага, действительно очень хотелось зябко обнять руками плечи. От чародея веяло зимой — вечной, жестокой, непримиримой. Голубые вены под тонкой кожей были словно реки подо льдом, а глаза — как две заводи. Длинные снежно-белые волосы были связаны в хвост.
След в след за волшебником ступал молодой поджарый белый волк.
Чародей даже не сбавил шаг, хотя, конечно же, прекрасно слышал все шепотки. Он считал, что это мелко — размениваться на каждого драконида, каждого хобгоблина. И потом, ему сейчас было не до солдат, в данный момент он был занят. «Хотя…» — подумал эльф и, внезапно остановившись, обернулся к минуту назад шептавшимся дракам:
— Где в этом гадючнике можно найти гостиницу поприличнее? — спросил он у солдат.
— Здесь только одна хорошая, Повелитель, — сивак был единственным в компании драконидов, кто не потерял дар речи. — Называется «Сломанный Щит». Если идти по этой улице прямо, а потом повернуть, то выйдите как раз к ней, это недалеко.
Эльф кивнул, а затем как бы невзначай сказал бозаку:
— Я смотрю, тот капак-то оказался болтливым. Зря я его отпустил тогда. Видимо, мне всё же стоит украсить свой дворец статуей, — с этими словами волшебник направился в сторону гостиницы.
Дракониды синхронно выдохнули, когда эльф ушёл. Слава о Повелителе Феал-Хасе ходила более чем дурная. Начать хотя бы с того, что для всех оставалось тайной, как же он оказался на посту Повелителя Белого Крыла Армии Такхизис, будучи представителем своей расы. Да и у самого Повелителя странностей было немало. Легенды про Феал-Хаса ходили самые разные, волшебник не мешал слухам распространяться, а иногда даже сам подготавливал для них почву. Он справедливо считал, что чем больше неопределённости — тем лучше. Учитывая, что ему-то всегда всё было известно наперёд…
— Так что там с капаком-то? — донёсся до Феал-Хаса обрывок возобновлённого разговора драков. Судя по всему, спрашивал бааз. Ответил ему бозак:
— Да иди ты в Бездну! Ещё беду кликать…
Эльф чуть усмехнулся. Пусть боятся. В конце концов, все они ему, Феал-Хасу, глубоко противны. Как и этот город. Он ничем не лучше Оплота, разве что только тут вулканов нет — и то хорошо. Зато улицы вдвое грязнее…
Феал-Хас всей душой ненавидел Ариакаса за то, что тот срочно вызвал его в Нераку. Пришлось использовать заклинание мгновенной телепортации на дальние расстояния. Но Император по своим причинам оказался не готов принять Повелителя Белого Крыла!
И вот теперь неизвестно, сколько ему придётся провести в Нераке. День, может два. А может, и больше. Возвращаться — бесполезно. Лучше уж подыскать хорошую гостиницу и подождать, пока его милость соизволит обратить внимание на своего подданного.
«Сломанный Щит» действительно оказался довольно близко. Внешне гостиница выглядела весьма неплохо, и Феал-Хас всё же решил, что пока обойдётся без статуй во дворце. Волшебник обернулся к волку:
— Веди себя прилично, друг мой. Мы входим в людное место. Я тоже не люблю такие, но нам это необходимо сейчас.
Феал-Хас потянул на себя тяжёлую дверь и легко её открыл. Несмотря на то, что у эльфа были очень тонкие кости, он никогда не жаловался на недостаток силы. К тому же Повелитель неплохо управлялся с оружием.
Общий зал «Сломанного Щита» встретил Феал-Хаса духотой и кислым запахом пива. Здесь было темно и шумно.
— Мерзость, — прошептал эльф и направился к стойке. Навстречу выбежал парень, и, маша руками, прокричал, стараясь перекрыть общий шум:
— Нет-нет! С собаками нельзя!
Волк оскалился, показав жёлтые клыки, паренёк отпрыгнул и в мгновение ока вновь оказался за спасительной стойкой.
Феал-Хас осуждающе посмотрел на своего спутника:
— Я же просил вести себя прилично.
Волк перестал рычать и прижался к ноге своего хозяина. Маг, опустив руку на голову животному и начав перебирать мягкую шерсть, коротко сказал парню:
— Позови хозяина. Сейчас же.
— Да-да, простите, Повелитель, сейчас… — пятясь и кланяясь на ходу, помощник шмыгнул куда-то в подсобку.

Талент Оррен и Иоланта сидели на пустой кухне, трактирщик внимательно слушал доклад черноволосой красавицы. На лбу Талента прорезались глубокие морщины, в глазах застыло беспокойство.
— Нет, Луцина мы можем не опасаться, — волшебница взяла с подноса яблоко, покрутила его в руках, подбросила пару раз и положила рядом с собой на стол.
Иоланта, будто бы в пику Таленту, всеми силами старалась показать, что она не боится, не нервничает. Получалось несколько фальшиво, наигранно. Ведьме постоянно будто бы некуда было деть руки.
Оррен, задумавшись, инстинктивно провёл рукой по несуществующим усам, словно хотел пригладить их. Затем трактирщик, в котором чётко угадывались соламнийские черты, будто бы очнулся и убрал руку от подбородка. Он спросил у волшебницы:
— Ну а что же с Китиарой?
— Я ещё не поняла, — пожала плечами Иоланта, поплотнее закутываясь в чёрный плащ, — это пока тёмная лошадка для меня, Ариакас отказывается о ней говорить, несмотря на все мои уловки, и это весьма странно.
Талент поджал губы и стремительно встал со стула. Он обернулся к большим кастрюлям, в которых варилась и тушилась еда для гостей.
— Не упоминай при мне его имени! Иногда, когда я думаю, что его мерзкие руки касаются твоего тела, мне кажется, что когда-нибудь я плюну на здравый смысл, схвачу вот этот нож и разрублю ему голову!
Быстрым движением Талент выхватил из стойки для ножей тесак для разделки мяса и ударил им по яблоку, которое лежало рядом с маленькими пальчиками Иоланты. Ведьма коротко вскрикнула и, сжав руку в кулак, прижала её к себе.
Две идеально ровные половинки недавно целого фрукта упали по бокам от лезвия, а нож остался глубоко в столешнице.
— Я могу прекратить работать с Ариакасом, если ты так хочешь, — подняв бровь, Иоланта невозмутимо взяла половину яблока и принялась её грызть с аппетитным хрустом.
— Нет же, я не это имел в виду, прости, любовь моя, — Оррен присел рядом с волшебницей и хотел взять её за руку, но та всучила ему другую половинку фрукта.
— Ешь лучше, — Иоланта подмигнула трактирщику и искривила полные алые губы в усмешке. — Так вот, кто такая Китиара, я пока не знаю. Пожалуй, мне стоит лично с ней познакомиться.
Талент встал на ноги и отошёл к двери в зал. Приоткрыв её, он улыбнулся Иоланте:
— Кстати, Повелительница здесь. Но, насколько я понимаю, она уже не в том состоянии, чтобы вести разговоры. И когда только она успела так надраться?
Ведьма недвусмысленно изобразила, что её тошнит. Она доела яблоко и, продемонстрировав чудеса меткости, бросила огрызок в мусорное ведро.
— Есть ещё один Повелитель, — Иоланта вдруг посерьёзнела. — Их пять, как и голов Такхизис, как и Крыльев Армии. Его зовут Феал-Хас, и, пожалуй, он самый опасный из них всех. Ариакас открыл мне, что Повелитель Белого Крыла — архимаг, он может превращать людей в лёд. Но это не самое плохое.
— Что же может быть хуже, Ио? — растерянно спросил Талент.
— Он крионик. Это означает, что он может замораживать Реку Времени и заглядывать в сердца людей… проще говоря, он знает, о чём думают люди вокруг него.
Талент и Иоланта смотрели друг на друга, словно каждый ожидал, что другой как-то решит возникшую трудность. В конце концов, Оррен прервал молчание, робко сказав:
— Ну, может быть, просто не встречаться с ним… Я слышал, что пятый Повелитель живёт в Ледяном Пределе и не отлучается оттуда…
Внезапно, едва не сшибив Талента, открылась дверь, и в кухню влетел запыхавшийся помощник. Глаза его были расширены, а рот открыт.
— Хозяин, Повелитель пришёл! Повелитель Феал-Хас! Он хочет вас видеть!
— Нет! — вскрикнула и закрыла руками красивое лицо Иоланта. — О Нуитари, нет!
— Ио, что мне делать, скажи же мне? — Талент рывком поднял ведьму со стула и чуть потряс её за плечи. — Ты ведь тоже маг, ты знаешь. Может быть, есть какая-то защита?
Иоланта качала головой, не открывая лица. Оррен заметил, что из-под ладоней ведьмы текут слёзы.
— Нет защиты, любовь моя. Он убьёт тебя за неверность Ариакасу. Потом он убьёт меня и всех, кто нам помогал…
Трактирщик отпустил волшебницу и, задумавшись, вновь погладил несуществующие усы.
— Не пойти я тоже не могу, — пожал он плечами. — Мне остаётся одно — стараться не думать о нас… и надеяться на лучшее.
Иоланта бросилась на шею бывшему рыцарю, своему соратнику и любовнику и жарко поцеловала его.

Голос скрипки звенит,
Как стекло о стекло
И трубу не отнять
От заснеженных губ,
А в каждой ноте поет лето,
И с собою зовет лето
И соната слышна
Едва-едва.
© Машина Времени «Музыка Под Снегом»

Прошло несколько минут, прежде чем Талент Оррен, хозяин заведения, вышел навстречу Феал-Хасу.
— Как приятно видеть вас у себя, — Талент учтиво поклонился.
Эльф бегло посмотрел на трактирщика, а затем вновь обратил отстранённый взор в общий зал. Левая рука машинально гладила волка по голове.
— Мне нужна комната на неопределённое время, — холодно сказал Феал-Хас. — Но я хочу, чтобы она была самой чистой во всей гостинице, я заплачу тебе. И ещё одно — мой волк будет со мной.
— Конечно, мой Повелитель. Всё будет так, как вы скажете, — клятвенно заверил эльфа Оррен.
— Рад это слышать, — равнодушно отозвался волшебник, всё так же не глядя на трактирщика. — А пока твои служанки будут спешно отмывать для меня самую лучшую комнату, я поужинаю в зале. Принеси мне чего-нибудь съедобного, не того, что ты обычно даёшь дракам.
Не дожидаясь ответа, чародей сделал два шага к свободному столику, но вдруг повернулся, посмотрев Оррену прямо в глаза. Бывшего рыцаря пробрал мороз. «Сейчас он превратит меня в статую», — мелькнуло в голове у Талента. Но нет, сердце стучало, лёгкие ещё слушались, хотя было полное впечатление, что Оррена окунули в ледяную воду или сунули в сугроб.
— Я действительно прочёл твои мысли, — взгляд и тон беловолосого эльфа по-прежнему ничего не выражали. — Но мне наплевать на Скрытый Свет, Иоланту, Ариакаса и всю вашу возню.
Талент Оррен стоял, глядя вслед архимагу. Откуда-то взялась дрожь, никак не желающая униматься. Они с Ио так нервничали…А, как выяснилось, что Феал-Хасу просто наплевать!
Однако этот разговор точно стоил Таленту нескольких лет жизни…
Тихо подошедший парнишка-помощник шепнул:
— Как всё прошло, господин?
— Налей мне «гномьей водки», — трактирщик внезапно охрип. — И быстрее.

Китиара Ут-Матар соображала очень плохо — сказывалось количество выпитого. На неё внезапно накатило — захотелось увидеть того, кто не давал ей спокойно спать, того, из-за которого она находила всё новых и новых мужчин, через день прогоняя их из своей постели. Свои эмоции Повелительница решила основательно утопить в «гномьей водке».
«Жив ли Танис? — спрашивала себя Кит. — Я же предлагала ему пойти со мной, почему он не согласился? Наверняка у него есть другая».
Когда в зал таверны вошёл эльф в белых одеждах, Китиара не придала этому значения, как будто бы в Нераке это было обычным делом. Лишь спустя некоторое время, когда странный посетитель уже сидел за столиком, воительница осознала, что её взгляд прикован к нему.
Китиара осознавала, что пора бы заканчивать пьянку на сегодня, но мысль о том, что придётся возвращаться в холодную постель, претила, и женщина старалась оттянуть этот момент, потому и пила — больше и больше. А уж думать о том, что альтернативой на сегодня является Бакарис, не хотелось совсем.
— Глаза б мои его не видели, этого Бакариса… — пробормотала Китиара. — А эльф, кажется, ничего. Может, он меня согреет сегодня?
Где-то на краю утопшего в алкоголе сознания шевельнулась мысль о том, что эльфы Китиаре никогда не нравились, и она просто хочет, чтобы это был кто-то, хоть сколько-нибудь похожий на Таниса, то есть кто-то, имеющий эльфийские черты. И более того, воительница уж никак не могла разглядеть в полутьме с такого расстояния, как неизвестный эльф выглядит… Всё это Кит понимала, и одновременно не хотела принимать.
— А плевать, хочу — и получу.
Тёмная Госпожа встала и направилась к столику, на который так долго смотрела.
…На Таниса этот эльф был похож примерно так же, как дракон — на овражного гнома!..
Но Китиара никогда не отступала.

То взлетает,
Как стая оттаявших птиц
То ложится под ноги,
Послушно как снег.
Ни для кого...
© Машина Времени «Музыка Под Снегом»

Феал-Хас устроился в тёмном углу за отдельным столиком. Не сказать, чтобы архимаг так уж любил темноту, но сейчас он хотел максимально изолировать себя от посетителей — ему не нужны были даже случайные взгляды. Нерака вместе со всеми её жителями опротивела ему с первых минут нахождения в ней. Конечно, никто не решился бы на такое безумство — подойти и побеспокоить Повелителя Белого Крыла… но от взглядов не был застрахован даже крионик. Феал-Хас слишком привык к одиночеству в Ледяном Пределе. С каким бы удовольствием чародей вернулся домой, в страну без звуков, запахов и вкусов, на пустынные белые равнины, холодные и родные…
У ног хозяина улёгся зверь, терзая кусок свежего мяса на кости, который официантка принесла специально для него. Эльф же, насытившись, неторопливо пил белое вино.
Вдруг к столику нетвёрдой походкой подошла черноволосая коротко стриженая женщина. На ней была кожаная одежда, которую обычно надевают под доспехи, она не могла скрыть хорошей фигуры и пышных форм воительницы. Пожалуй, дама была даже красивой по меркам людей, но Феал-Хаса это не интересовало. Он никогда не видел прекрасного в тепле, и видел его в ином — безжизненном.
Эльф почувствовал крепкий запах «гномьей водки» — воительница была основательно пьяна. Не очень заботясь о грации своих движений, она плюхнулась на соседний стул и посмотрела Феал-Хасу в глаза.
— Эльф, — усмехнулась она. — Проклятье Бездны, остроухий, что ты тут делаешь, это тебе не Квалинести, это Нерака, ты знаешь об этом?
Архимаг пожал плечами и спокойно ответил:
— Неужели ты думала, что я не знаю, куда я иду, Повелительница Китиара?
Та скорчила презрительную гримасу, а затем обернулась и ухватила пробегающую мимо официантку за рукав, едва не оторвав его.
— Тика! — крикнула Китиара. — Ещё «гномьей водки»!
Девчушка, сжавшись в комочек, мелко закивала и убежала на кухню. Феал-Хас, посмотрев ей вслед, усмехнулся и тихо сказал:
— Её зовут не Тика. Ты называешь так уже третью официантку подряд. Хочу тебе напомнить, что Тика была рыжей, веснушчатой и полной. Это тебе не Утеха, это Нерака, ты знаешь об этом? — волшебник с удовольствием вернул колкость нежданной собеседнице, так некстати нарушившей его уединение.
— Да тебе-то почём знать? — разъярилась Кит. — Ты кто вообще такой?
Ответить чародей не успел: «Тика» принесла кружку с напитком. Воительница с удовольствием примерилась к ней.
— Это будет уже чересчур для тебя на сегодня, Китиара, — покачал головой эльф. — Выпьешь эту порцию — и поимеешь все последствия.
— Да пошёл ты! — воительница сделала первый глоток, выдохнула и продолжила: — Так вот, квалинестийский выродок, хоть ты и наглец, но тебе крупно повезло. Ты мне сегодня понравился.
Феал-Хас в удивлении поднял тонкие белоснежные брови. Даже он, крионик, не ожидал услышать подобного!
— Я из Сильванести, — раздельно сказал маг, чуть прищурившись. В его тоне послышались надменные нотки.
Китиара, снова отпив из кружки, улыбнулась своей кривой улыбкой:
— А мне плевать, откуда ты. Допивай вино, и пойдём.
Феал-Хас сложил кончики тонких пальцев вместе и посмотрел в глаза Тёмной Леди.
— Скажи, Повелительница, а тебе не приходило в голову, что ты мне не нравишься? Что я не хочу и не пойду с тобой никуда?
Лицо Китиары побагровело, женщина вскочила со стула:
— Да как ты посмел сказать такое мне, Тёмной Госпоже?
Женщина даже не стала доставать оружие — эльф выглядел таким тонким и изнеженным, что Китиара логично решила, будто справится с одной рукой.
…Откуда же Тёмной Госпоже было знать, что Феал-Хас живёт не первую сотню лет, и, помимо магии, не забывает регулярно тренироваться с мечом и кинжалами?..
Китиара замахнулась дать чародею затрещину, по силе рассчитанную на то, чтобы вышибить пару зубов. Феал-Хас поймал руку воительницы и резким движением вывернул её. Локоть Китиары прочертил дугу, бокал с вином слетел со стола, и, жалобно звякнув об пол, разбился. Капли белого вина попали на меховые сапоги крионика.
Феал-Хас ничего не делал — он только смотрел воительнице в глаза и держал её за запястье. Тёмная Госпожа же наклонялась всё ниже к столешнице, стонала, извивалась, стараясь высвободиться из железной хватки.
— Отпусти меня, — Китиара кусала губы, — отпусти, эльф! Ты хочешь сломать мне руку?
— Я хочу проучить тебя, — спокойно сказал Феал-Хас. Красивое лицо не выражало ничего — ни радости от победы над противником, ни жажды мести, ни сострадания, ни даже брезгливости… вообще ничего, и это было самое страшное. — Да, должен тебе сказать, что кричать бесполезно. Посетители думают, что два Повелителя решили померяться силой, так что даже не пытайся привлечь к себе внимание.
Китиаре стало по-настоящему страшно — эльф будто бы прочёл её мысли! Не от боли, но от собственной беспомощности на глаза навернулись слёзы, которые воительница тут же сморгнула. Она не чувствовала свою кисть — неужели он так сильно сдавил ей запястье? Или всё же сломал?.. При одной мысли об этом внутри у женщины всё сжималось — она собственными глазами видела калек, жертв войны. Она не хотела быть в их числе! А кто поручится, что её кисть заживёт, срастётся правильно?
Когда-то давно её младший братишка, Рейстлин, говорил ей, что-то о мелких костях в кисти, и что если сломать запястье, то почти наверняка останешься одноруким…
Когда воительница уже практически лежала на столе, Феал-Хас вдруг резко отпустил её, и Китиара упала на пол. Волк, успевший задремать, счёл это угрозой и, мгновенно проснувшись и вскочив, глухо зарычал и выглянул из-под стола.
Женщина никак не думала, что ещё пять минут назад она сидела рядом со свирепым животным, поэтому в первый момент она вскрикнула. Через миг она посмотрела на своего собеседника, и в глазах её блеснуло понимание. Прижав руку к груди, она злобно прошипела:
— Так ты Феал-Хас! Бакарис рассказывал мне, что ты всё время ходишь со своей ручной собачкой.
— Я бы не советовал тебе его оскорблять, — бросил архимаг, взглядом указывая на зверя. — Он ведь может порвать тебе глотку и без моего приказа. В следующий раз, если нам с тобой доведётся встретиться, будь осторожней. Я не люблю, когда меня касаются люди.
Феал-Хас встал из-за стола, равнодушно переступил через лежащую женщину и пошёл к лестнице на второй этаж. Крионик словно не заметил страданий Китиары — та скорчилась на полу, баюкая повреждённую руку. Волк, чуть задержавшись, последовал за хозяином.
— Всего хорошего. Продолжай напиваться, — будто бы плюнул чародей, обернувшись напоследок.
Первым делом Китиара глубоко вздохнула, встала и огляделась. Посетители «Сломанного Щита» то ли ничего не заметили, то ли благоразумно сделали вид, что им не интересны разборки Повелителей. «Оно и к лучшему», — подумала Кит, садясь обратно за стол.
Женщина осмотрела свою несчастную кисть — та была пугающе-белого цвета. «Нет, если бы это был перелом, рука была бы уже красно-синяя и раздувшаяся», — Китиара решилась осторожно пощупать своё запястье… оно было холодное, словно бы отмороженное!
— О нет! Нет! — прошептала Кит, сжавшись от ужаса. — Тика, «гномьей водки»! — крикнула она в зал. — Две… нет, три кружки! Слышала меня? И быстро!
Официантка появилась спустя буквально минуту. На её подносе стояло три полных чашки крепкого напитка. Китиара, не дожидаясь, пока девушка поставит их на стол, схватила все кружки одной рукой.
— Всегда ненавидела колдунов, — бормотала себе под нос воительница, черпая из чашки и растирая свою несчастную кисть. — Мой братец наверняка сейчас такой же… конечно, если он ещё жив.
В конце концов, пальцы начали шевелиться, кожа порозовела. У Повелительницы словно камень с души упал. Остатки «гномьей водки» Кит твёрдо решила влить в себя — она считала, что сегодня ей непременно надо забыться… а хорошо бы совсем выкинуть из памяти этот эпизод. Тёмная Госпожа залпом осушила одну из кружек, а затем почувствовала, что всё выпитое за сегодня просится наружу…

И восторг в их глазах
Нам вовек не понять
Им уже не помочь,
И приходится лгать
И я опять прохожу мимо,
Прохожу, и гляжу мимо
И соната слышна
Едва-едва.
© Машина Времени «Музыка Под Снегом»

Китиара металась по комнате Ледяного Дворца Феал-Хаса, в отчаянии пытаясь вспомнить… что? Что вспомнить? Какой-то образ постоянно ускользал от Повелительницы, и она не замечала, как зачем-то трёт правую кисть руки левой.
«Ненавижу его, — сердилась Тёмная Госпожа на крионика, — он не поддаётся на угрозы, на уговоры, чувством долга его тоже не взять… Но мне нужно добыть это Око. Может быть, попробовать соблазнить этого эльфа? Маловероятно, ведь это айсберг какой-то, а не мужчина, но всё-таки… Возможно, и на него найдётся управа?».
— Не пытайся, — спокойно ответил крионик.
Чародей стоял в самой холодной части комнаты, тогда как Китиара жалась ближе к камину, пытаясь себя согреть ещё и движениями. Феал-Хас же был спокоен, казалось, ему нравился мороз. Он смотрел на метания женщины, чуть опустив веки. Белоснежные ресницы отбрасывали на изящное лицо длинные серые тени.
— Это почему же? — разъярилась Кит. Ей так надоело, что волшебник всё время будто бы читает её мысли, что воительница даже не стала спрашивать, откуда он знает, о чём она подумала.
— Потому что я не предупреждаю дважды. Я не люблю прикосновений, — Феал-Хас посмотрел в глаза Тёмной Госпоже, и та замерла, так и схватившись левой рукой за правую.
Она всё вспомнила.
«О нет, пожалуй, я попробую достать у него Око каким-нибудь другим образом, — твёрдо решила Китиара, вспомнив свой недавний прилёт в Ледяной Предел и чуть не отмёрзшие пальцы ног. — Нет-нет, больше я к нему ни за что не прикоснусь…».

@темы: Китиара, Маги, Феал-Хас, фанфикшн

---

Криннские ругательства

[Лин Тень]

Чуть подправлено. Слова в [квадратных скобках] заменены, дабы втиснуться в рамки правил

Криннские ругательства

Танис: Да чтоб у тебя в бороде клопы поселились!
Флинт: Оптимизм тебе в ребро!
Тас: *не оригинален, но со знанием дела* Иди в Бездну!
Лорана: Феал-Хаса на тебя нет!
Феал-Хас: Лораны на тебя нет!
Ариакас: Пятиглавую драконицу тебе в постель!
Карамон: *с сожалением, т.к. слишком миролюбив* Ну ты и [урод]!
Рейстлин: Аст твою в кираннан, щас так ширакну, что кринависнешься!
Даламар: *если просто зол* Ты мне не нравишься. *Если очень зол* Ты мне не нравишься, аст твою в кираннан.
Циан: *не ругается. Сразу ест*
Бупу: *если просто зла* Твоя плохой. *Если очень зла* Твоя очень плохой.
Китиара: *вырезано цензурой*
Стурм: *с достоинством* Я не разговариваю с такими *огромный кусок текста, вырезанный цензурой*, как вы, сэр!
Эльхана: Да чтоб тебе ещё полгода утром и вечером по двадцать раз имя моей матушки повторять!

@темы: фельетон

---

Представление в Палантасской Башне

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень)
Бета, гамма:  Faery
Название: "Представление в Палантасской Башне"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: действия происходят через несколько дней, как Даламар прибывает в Палантасскую Башню Высшего Волшебства
Рейтинг: G
Тип: gen, AU
Пейринг: нет
Жанр: action, smarm, humour (совсем-совсем немножко)
Размер: mini
Герои: Рейстлин Маджере, Даламар Арджент
Саммари: — Ну как, шалафи?
— Плохо, — бросил Рейстлин, так и не оторвавшись от своего занятия.
— Но шалафи, это же далеко не всё, что я могу… — Даламар был обескуражен таким тоном и отношением.
— Это всё, что мне нужно знать, — прервал его Рейстлин.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать


Даламар чувствовал, как магия течёт сквозь его тело, от головы к рукам, совершавшим сложные движения. Он слышал свой голос, поющий волшебные формулы, будто бы со стороны. Это состояние эльф любил больше всего на свете, и ради него готов был на всё…
Как только ученик закончил выпевать заклинание, в лаборатории вначале погасли все свечи, а затем начали вспыхивать по одной. Под конец пламя загудело и в камине. Даламар искоса посмотрел на Рейстлина — тот что-то писал в тетради. Было очень похоже на то, что он даже не видел, как его ученик продемонстрировал простенькое заклинание, хотя минуту назад сам попросил сделать именно это.
Откровенно говоря, тёмный эльф очень хотел показать себя хорошим волшебником, поэтому он добавил немного спецэффектов в обычное заклинание. Хотя глубоко внутри Даламар понимал, что все его знания очень поверхностны… Но не за учёбой ли он пришёл сюда?
«Ну и нельзя забывать про задание Конклава», — эльф мысленно пригрозил себе.
Осознав, что молчание затянулось, Даламар осторожно спросил:
— Ну как, шалафи?
— Плохо, — бросил Рейстлин, так и не оторвавшись от своего занятия.
— Но шалафи, это же далеко не всё, что я могу… — Даламар был обескуражен таким тоном и отношением.
— Это всё, что мне нужно знать, — прервал его Рейстлин.
Чародей отложил перо и ещё раз перечитал написанное. Поморщился, но отложил тетрадь.
— Но вы ведь даже не видели…
Тёмный эльф не хотел этого говорить, но он был очень обижен и рассержен. Как только слова вылетели из его рта, он сразу же пожалел о них. Очень захотелось вернуться назад по Реке Времени и всеми силами заставить самого себя замолчать… Что-то сейчас будет!
Архимаг поднял тяжёлый взгляд на своего ученика. Прищур золотых глаз не обещал ничего хорошего. Не меняя выражения лица, Рейстлин спросил внезапно спокойным тоном, хотя Даламар был уверен, что учитель обязательно выйдет из себя:
— Скажи, Даламар, ты ведь учился у госпожи Ладонны, не так ли?
— Да, — кивнул эльф, не понимая, к чему клонит Рейстлин.
— Она находила это хорошей работой?
Даламар задумался, как будет правильнее дать ответ на этот непростой вопрос. Начать с того, что Ладонна никогда не давала ему таких вот «тестовых» заданий. Её задания были совершенно другого плана — либо выживешь, либо нет… Но стоит ли говорить об этом Рейстлину? Ну и потом, не сказать, чтобы Ладонна преподавала ему что-либо, её учеником он считался скорей номинально.
— Не знаю, шалафи, — пожал плечами тёмный эльф, решив, что дальше медлить с ответом будет подозрительно. — Если и так, то она не считала нужным сообщать об этом мне.
— То есть она никогда не говорила тебе о твоих ошибках? — удивился архимаг.
Даламар лишь покачал головой. Ошибках? «Да что за ошибки ты мог найти, даже не глядя на меня?» — зло подумал волшебник. Чтобы никак не выдать своих чувств или, чего доброго, снова не сорваться, эльф крепко сжал зубы, а также сцепил руки в рукавах мантии, до боли впившись ногтями в кожу. «Успокойся же!» — твердил себе Даламар.
Рейстлин встал из-за массивного каменного стола и подошёл к ученику.
— Всё понятно. Видимо, учился ты так давно, что уже мало что помнишь, а всё остальное — это лишь опыт, но никак не знания. Ошибка первая: ты показал мне эффектное заклинание, а я хотел от тебя простое. Это выдаёт то, что ты хотел отличиться, похвастаться. Поверь, стоящему магу не надо хвастаться, он и так знает себе цену. На профана, конечно, твоё представление произвело бы сильное впечатление, но ты просчитался в одном — в этой комнате нет профанов. Это ясно?
Даламар кивнул. Он слушал учителя и поражался — тот давал ценные советы, и делал это так спокойно, будто бы не было недавнего ученического бунта. Словно бы ничего не случилось. Казалось, этот человек никогда не кричит.
Волшебнику стало стыдно за свою недавнюю злость на учителя.
«Есть ещё Конклав, — отрезвил себя эльф. — Меня предупреждали об огромной силе очарования Рейстлина Маджере. Я смогу остаться верным. Я смогу».
— Второе, — продолжал Рейстлин. — Твои руки.
— Мои руки? — Даламар удивлённо посмотрел на свои пальцы. — Ну, они, возможно, и не идеальны для мага, я долгое время выполнял достаточно тяжёлую работу…
Рейстлин закатил глаза. Эльфа пробрала дрожь — учитывая необычную форму зрачков и цвет радужки, выглядело это весьма пугающе.
— Нет же. Мне всё равно, хоть бы у тебя были пальцы, как у Кара… — приступ кашля оборвал фразу архимага.
Даламара предупреждали, что это будет случаться, что Рейстлин нездоров. Эльф собирался предложить свою помощь, но кашель ушёл так же быстро и так же загадочно, как и пришёл.
— Я говорю о движениях твоих рук, — сухо пояснил архимаг. Затем к нему вернулся спокойный тон: — Ты машешь руками так, словно собираешься давать представление.
Даламар изогнул чёрную бровь.
— Я не очень понял, шалафи, что вы сейчас…
Рейстлин скривил губы в усмешке.
— Фокусники на площадях так делают. Или те маги, у которых нет денег, и которые решили подзаработать… кхм… — чародей снова кашлянул. — Или те ренегаты, которые собирают толпы и берут с них деньги. Такие движения используются, чтобы произвести впечатление. Вот смотри.
Рейстлин отошёл на пару шагов и показал движения для одного из заклинаний.
— Это то, как обычно все маги используют этот компонент. Но можно же сделать и так…
Накинув капюшон, волшебник начал совершать движения более плавно и размашисто. Чёрная бархатная мантия колыхалась вслед за тонкими золотыми руками. Под конец маг развёл руки в стороны и, подождав немного, обернулся вокруг своей оси.
Даламар был впечатлён. Он никогда не был в цирке или на представлениях фокусников, потому что своё детство он работал, выполнял посильный труд на благо Сильванести. А когда его изгнали, волшебнику уже было не до развлечений. И всё же как-то в Тарсисе на площади тёмный эльф успел краем глаза увидеть представление бродячего волшебника. Очень хотелось его посмотреть, но Даламар себе запретил. Основной причиной было «я уже слишком взрослый для подобных глупостей».
«Если бы Рейстлин был фокусником, а не магом, я бы ходил к нему на представления каждый день, он так здорово это делает!» — вдруг пришла странная мысль в голову тёмному эльфу.
«Конклав. — Вновь напомнил сам себе Даламар. — Ещё недели не прошло, а ты уже невесть что готов сделать для своего нового учителя…».
— Большая разница, правда? — спросил архимаг, снимая капюшон мантии.
— О да, шалафи, — закивал эльф. — Огромная. Я понял, в чём ошибка, в моих движениях слишком много театральности, к тому же они очень размашисты. Обычно маги обходятся возможным минимумом.
— Верно. И третье — вербальная часть. Магические формулы. Скажи, тебя учили ещё как-нибудь произносить их?
Тёмный эльф покачал головой.
— Произношению меня обучили в Доме Мистиков в Сильванести… — он развёл руками.
— И, видимо, они не объяснили тебе, что для таких простых заклятий возможно невербальное применение, — утвердительно сказал архимаг. — Ладно, сначала всё-таки займёмся твоими жестами…

Несколько часов спустя занятие было окончено, и Даламар мог идти. Однако он решил остаться. Выбрав себе книгу с полки, эльф устроился в одном из кресел. Рейстлин вновь сел за стол и продолжил писать в той же самой тетради.
— Знаете, меня действительно впечатлил ваш пример с фокусом, — вдруг сказал Даламар. — Вы ну точно как тот Алый Маг из Балифора!
— Алый Маг из Балифора? — подозрительно прищурился Рейстлин, переведя взгляд на ученика.
Тот захлопнул книгу и обернулся к учителю:
— Вы не знаете эту историю? — эльф очень удивился. Он выразительно, будто бы читал роль со сцены, начал: — Во время Войны Копья везде была смута, но вдруг в Балифоре объявился алый маг. С ним была его жена — рыжая танцовщица, охранники, наложница мага с прекрасным голосом и настоящий дикий медведь. Несмотря на войну и ужас, маг своими выступлениями вселял в сердца людей надежду, дарил радость…
— …А ещё у мага не было денег, а ему хотелось есть, — борясь со смехом, произнёс Рейстлин. — Знаешь, Даламар, если бы мои соратники по Войне Копья услышали то, что ты сейчас сказал, они бы меня растерзали. Особенно Тика и Золотая Луна, которых ты назвал «женой и наложницей». Величина слухов просто поражает…
Эльф был не в силах произнести хоть слово. Только что он показал себя круглым дураком… А шалафи, быть того не может, неужели он и есть тот самый «Алый Маг из Балифора»? Тогда понятно, откуда у него отточенные умения фокусника.
Справившись с собой, Даламар всё же спросил:
— Ну, а медведь? Медведь-то был? — это вырвалось само собой, ученик хотел сказать другое. Извиниться, быть может, за возникший казус, или что-то ещё…
— Был, — Рейстлин всё же тихо рассмеялся, — да и сейчас есть. Живёт в Утехе, и зовут его Карамон Маджере.

@темы: Рейстлин, Даламар, Маги, фанфикшн

---

Одиночество Рейстлина

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень)
Бета, гамма:  Faery
Название: "Одиночество Рейстлина"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: действия происходят за 2 недели до начала событий «Часа близнецов»
Рейтинг: G
Тип: gen, AU
Пейринг: нет
Жанр: angst
Размер: mini
Герои: Рейстлин Маджере, Даламар Арджент, Карамон Маджере
Саммари: — Всё это ерунда, — сказал маг, будто бы выплюнул. — Хватит страдать глупостями, какая тебе разница, как живёт этот тупица?!
Рейстлин, зябко обхватив плечи руками, вновь переместился в рабочий кабинет.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать


Рейстлин пересёк Шойканову Рощу, которая ещё вчера грозилась поглотить его рекою леденящего кровь страха. Ни одно умертвие не тронуло волшебника, пока он шёл меж деревьями, ни одна рука не попыталась схватить его за подол чёрной мантии. И даже Страж не встал на его пути.
Рейстлин взял тряпьё, веками висевшее на ограде и швырнул прочь, будто бы это был мусор. Кованые ворота, не скрипнув, открылись перед новым Хозяином. Это был час триумфа Рейстлина Маджере…
Властелин Прошлого и Настоящего вошёл в Палантасскую Башню Высшего Волшебства и прошёл по коридору. Рейстлин достиг лестницы, при одном взгляде на которую начинала кружиться голова. Волшебник прошёл первые три этажа, а затем, поставив ногу на следующую ступень, вдруг задрал голову и прошептал:
— Это всё моё… моё… здесь никого, кроме меня — в целой Башне! — непроизвольно Рейстлин повысил тон, а затем почти крикнул: — Я — новый Хозяин этой Ба…
Он не договорил. Эхо, вознёсшееся до самой крыши, спугнуло целую летучемышиную стаю. Маленькие кровопийцы устремились к Рейстлину. Тот попытался защититься посохом, но, взмахнув рукой, вдруг потерял равновесие и полетел вниз, в зияющую пропасть…

Рейстлин Маджере, Повелитель Прошлого и Настоящего, Хозяин Палантасской Башни, резко открыл глаза. Из груди волшебника вырвался стон, губы непроизвольно прошептали:
— Карамон…
Маг, прищурившись, осмотрелся: знакомая обстановка спальни. Карамона тут нет и быть не может. «Какой же я кретин, — раздражённо подумал Рейстлин, вставая, — это был всего лишь сон».
Солнце уже встало и теперь настойчиво просвечивало сквозь щели в ставнях. Маг быстро привёл себя в порядок, переоделся и открыл окно, впустив тёплые лучи, после чего переместился магическими коридорами в лабораторию.
Там его встретил Даламар. Тёмному эльфу предписывалось в отсутствие учителя самому навещать эту комнату, чем он, собственно, и занимался.
Рейстлин вдруг отрешенно подумал о том, что, вероятнее всего, ученик провёл здесь ночь. Когда архимаг отправлялся спать, Даламар оставался. И вот, Рейстлин пришёл, а эльф будто бы и не уходил.
Ученик поприветствовал своего учителя, отовравшись от своего эксперимента.
— Сделать вам чаю? — поинтересовался Даламар.
— Да, — кивнул Рейстлин.
— Как насчёт завтрака? — будничным тоном осведомился эльф, уже зная ответ.
Архимаг только покачал головой. Меньше всего он сейчас хотел есть…
Некоторое время Рейстлин, попивая резко пахнущий отвар, пытался сосредоточиться на чтении толстенного тома, который он достал с полки. Но затем понял, что ничего не выходит. Не говоря ни слова, Рейстлин вновь применил заклятье магических коридоров и оказался в подвале.
Вот уже некоторое время Рейстлин не мог найти себе места — кошмары постоянно преследовали его. Кроме этого, архимаг чувствовал постоянную усталость, тревогу и злость на самого себя, потому что ему казалось, что он раздувает проблему из ничего.
Чтобы как-то отвлечься, к тому же удовлетворить свою страсть к экспериментам, Рейстлин создал тех, кого позже назвал живчиками. Квазиразумные, отвратительно выглядящие существа, не годные ни на что, кроме одного.
Именно за этим Рейстлин и шёл в подвал. Он хотел использовать живчиков по назначению.
В центре подвала стоял круглый бассейн, а в воде горело холодное голубое пламя.
— Хозяин… Хозяин… — послышался шёпот из сырых углов, куда попрятались жуткие твари, отдалённо напоминающие людей.
Каблуки сапог Рейстлина простучали по склизким неровным камням — Властелин Прошлого и Настоящего приблизился к бассейну. Миг волшебник, сжав губы, смотрел на водяную гладь, а потом, выдохнув, он всё же произнёс заклинание. Поверхность воды пошла кругами, а затем в отражении появилась совершенно другая картинка.
Бассейн показывал толстого обрюзгшего мужчину с очень грязными волосами. Когда-то шевелюра его имела рыже-каштановый оттенок, но теперь цвет был неразличим. Мужчина не мылся, наверное, месяц. А возможно, ещё и спал в конюшне — в волосах застряло сено. Рубашка треснула на боку и расползлась по шву; одна пуговица отлетела, открывая вид на складки жира на животе. Вдобавок ко всему, мужчина был пьян. И явно не первый день — на это указывал красный кончик носа и налитые мешки под глазами.
— Карамон… — вздохнул Рейстлин, и в голосе чародея была боль. — Что же ты сделал с собой? — рука мага непроизвольно потянулась к воде. — Какой же ты идиот, братец… я же сказал тебе — живи своей жизнью! Но ты, видимо, решил довести себя до смерти. А ведь если ты будешь продолжать в том же духе — это произойдёт…
Рука Рейстлина опустилась совсем низко, тонкие пальцы коснулись воды. Маг вскрикнул, колени его подогнулись, он упал бы, если бы не схватился другой рукой за бортик бассейна. Закрыв глаза от боли и прижав к себе кисть, Рейстлин выпрямился, стараясь ровно дышать.
— Всё это ерунда, — сказал маг, будто бы выплюнул. — Хватит страдать глупостями, какая тебе разница, как живёт этот тупица?!
Рейстлин, зябко обхватив плечи руками, вновь переместился в рабочий кабинет.
Даламар продолжал свой опыт. Архимаг, мельком взглянув на процесс, понял, что ученик проводит тот самый эксперимент, над которым безуспешно бился уже долгое время. Губы эльфа шевелились — он произносил заклинания, сопровождая их жестами рук. От напряжения на белом лбу Даламара выступили бисеринки пота. Сейчас он не обращал внимания на шалафи. Эльф был полностью в своей работе, был полностью отдан магии.
«А ведь он закончит сегодня этот эксперимент, — вдруг подумал Рейстлин. — Судя по всему, у него всё получится».
Вдруг архимаг ощутил, как что-то мешает ему дышать, но это не был обычный приступ кашля. Рейстлин сел на свой стул и уронил голову на руки. Некстати вспомнился сегодняшний сон.
«Карамона больше нет… Нет с тех пор, как я переступил порог этой Башни. Даламар… он тоже уйдёт. Ему не долго осталось учиться. Мой ученик вернётся в Конклав — и всё. Что тогда? Что?». Рейстлин вдруг почувствовал, что у него ничего нет. Даже эту Башню когда-нибудь придётся отдать Конклаву — не вечно же ему играть в единоличного хозяина…
Что у него есть? Только он сам…
Стало страшно.
Даламар заканчивал опыт. Рейстлин наблюдал за своим учеником, думая о том, что когда эльф пришёл сюда, он был большим сборником разрозненных, не связанных между собой, неизвестно откуда взятых знаний. Никто не учил его. Ладонна тоже над ним особенно не убивалась.
Сейчас ученик проводит сложнейший опыт. Это может означать только одно — скоро всё кончится. Скоро надо будет учиться жить как-то по-новому. В Конклав Рейстлина не примут, брата уже нет…
Архимаг ощутил себя невыносимо старым. Он не знал, откуда вдруг в нём взялось это чувство, но прожитые годы, которых Рейстлин не видел, давили на него.
«Что? Что я могу сделать? — Властелин Прошлого и Настоящего конвульсивно сжал кулаки. — Просто уйти… разве что только это…».
Даламар радостно вскрикнул: он получил бесцветный раствор, который не давался ему полтора года. Он обернулся к шалафи, который вновь надел маску спокойствия.
— Утром вам пришло письмо. Я оставил его на вашем столе, — сказав это, тёмный эльф поспешил сесть за конспекты — процесс и результат надо было детально записать.
— Спасибо, — кивнул Рейстлин, и только теперь заметил свиток с печатью в виде треугольника.
«Храм Паладайна? — удивился архимаг. — Может, это от Элистана?..». Но, как выяснилось, писала некая Крисания. Рейстлин такую не знал. И, хотя в самом письме ничего плохого не было, тон был весьма вызывающим. Властелина Прошлого и Настоящего всего лишь приглашали встретиться в Библиотеке Астинуса, когда Солинари будет полна, однако можно было подумать, что чародея звали на собственную казнь.
Полнолуние серебряной луны будет через две недели.
«Светлая жрица и чёрный маг. Тебе это ничего не напоминает?» — вдруг появилась из ниоткуда странная мысль. Если бы Рейстлин точно не знал, что Фистандантилуса больше нет, он бы сказал, что это была его мысль…
— Бездна?.. — прошептал маг, не понимая, что разговаривает сам с собой.
«Власть. Могущество. Ты не будешь одинок. Ты сможешь творить. Ты ведь этого хотел?».
— Шалафи? — повернулся к учителю Даламар. — Вы что-то сказали?
— Нет-нет, ученик. Продолжай свои записи.
«Бред, — твёрдо сказал себе Рейстлин. — Бред чистой воды!»
«Две недели. Думай».
И, хотя чародей первоначально отказался от идеи открывать Врата, мысль эта прочно засела в его голове…

@темы: Рейстлин, Маги, фанфикшн

---

Братья

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень)
Бета, гамма:  Faery
Название: "Братья"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: очередное путешествие братьев Маджере в качестве наёмников
Рейтинг: PG
Тип: gen, AU, OMC
Пейринг: нет
Жанр: action, drama, detective
Размер: mini
Герои: Рейстлин Маджере, Карамон Маджере, OMC барон Катариан, OMC бастард Райленд
Саммари: — Встать, когда с тобой разговаривает офицер! — приказал Райленд, и Карамон послушно поднялся с бревна. — Вы, кажется, родственники?
— Братья-близнецы, — глухо отозвался силач. — И он не дезертир, я ручаюсь за Рейста!
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать
Благодарности:  Faery,  asgeth


Небольшая река, десяток-другой футов в ширину, разделяла два военных лагеря. Армией, остановившейся на правом берегу, командовал молодой барон Катариан, на левой же стороне встали войска его единокровного брата, бастарда Райленда. Их общий отец перед смертью завещал замок законному наследнику, а бастарду отдал дальние земли, и в армии поговаривали, что братьев, ничего не имевших друг против друга, стравила мачеха. А горячие молодые сердца сразу же зажглись идеей подраться друг с другом.
Райленд в спешке завербовал новых рекрутов, и всё же его армия не была столь мощной, как у Катариана.
«Левый» лагерь сегодня бурлил от новостей. Тривиальная история про дезертирство рассказывалась и пересказывалась десятки раз, обрастая всё новыми и новыми подробностями. Но вот Райленд собрал солдат, чтобы пролить хоть какой-то свет на ситуацию.
— Где и когда его видели в последний раз? — спросил он, по очереди оглядывая воинов требовательным взглядом.
Те, переглядываясь, лишь пожимали плечами. Вдруг одного из них осенило:
— А может, у Карамона спросим?
— Кстати, где он? — командир прищурился, всматриваясь ряды солдат. — Что-то я не вижу этого здоровяка. Кажется, я собирал всех! Если у нас будет ещё один дезертир…
— Здесь я.
Карамона невозможно было бы не заметить, если бы он стоял, поскольку он возвышался на голову над остальными. Но сейчас он сидел, погружённый в свои мысли.
— Встать, когда с тобой разговаривает офицер! — приказал Райленд, и Карамон послушно поднялся с бревна. — Вы, кажется, родственники?
— Братья-близнецы, — глухо отозвался силач. — И он не дезертир, я ручаюсь за Рейста!
— Однако его нигде нет, — резонно возразил командир, — уже вышли любые сроки, он мог набрать все свои вонючие травы и вернуться обратно. Я знал, что магам нельзя доверять.
Карамон усилием воли погасил вспыхнувший было внутри огонь ярости, в очередной раз напомнив себе о субординации в армии. Однако ему тяжело давалось самообладание, когда кто-то плохо говорил о его брате. Карамон выдохнул, закрыл глаза, а затем тихим, подрагивающим от напряжения голосом сказал:
— Я знаю, что он пошёл к реке. Это последнее, что он мне сказал. Я не следил за ним. Моему брату можно доверять, я клянусь своей головой! Может быть, его взяли в плен или…
Райленд саркастически усмехнулся. Он не поверил ни единому доброму слову про Рейстлина. Он уже мысленно видел волшебника, болтающегося на ближайшем дереве, наказанного за дезертирство.
— Клянёшься? Ну что ж, хорошо. Если твой братец-колдун не разыщется до завтрашнего утра, я повешу тебя вместо него. А его всё равно найду. Не волнуйся, вы будете болтаться на одном суку! — он рассмеялся в лицо Карамону и зашагал к своей палатке.
Солдаты, тихонько переговариваясь и качая головами, начали потихоньку расходиться кто куда. Карамон хмуро посмотрел вслед командиру, затем вновь присел на бревно. «Рейста наверняка взяли в плен! Там, за рекой, вражеский лагерь. Он в беде, я точно знаю!» — думал воин, осознавая свою беспомощность в этой ситуации.
Не так давно братья Маджере вновь нанялись рекрутами, но расчёт оказался неудачным. Войска выступили, состоялось несколько битв, и сразу стало ясно, что армия неприятеля более многочисленна и лучше оснащена. Однако контракт уже был подписан. Теперь оставалось только драться до конца. Близнецы предвидели, что рано или поздно это произойдет, что когда-нибудь удача им изменит, и они окажутся на стороне побеждённых.
«Он не мог сбежать, он бы меня не оставил. К тому же его вещи…» — задумавшись об этом, Карамон обернулся на палатку, которую выделили для мага. Улучив момент, когда никто за ним не следил, воин прошмыгнул в неё.
— Тут пусто… — прошептал Карамон. — Не верю я этим россказням, всё равно не верю! Надо самому всё проверить, и плевать, чем это обернётся для меня. Мне теперь всё одна дорога — на виселицу. Терять нечего…

Когда солнце зашло за горизонт, Карамон спустился к реке, чисто символически разграничивающей два лагеря. Завтра на рассвете должна была состояться битва, и надежды на победу не питали даже самые оптимистичные молодые солдаты. Именно поэтому командир так остро среагировал на «дезертирство» Рейстлина. Мало того, что это подрывает и без того невысокий боевой дух товарищей, так ещё и армия лишилась единственного мага. Когда отряды только выступали, магов было пятеро: двое из Чёрной Ложи, двое из Белой и Рейстлин в алых одеждах.
Карамон не знал, каких богов благодарить за то, что именно его любимый брат-близнец остался жив. Другие солдаты удивлялись, ведь четверо погибших магов были гораздо крепче здоровьем.
А теперь у армии нет вообще никакой магии. Более того, все уверены, что Рейстлин присоединился к противнику, а значит, ударная сила неприятеля возрастёт в несколько раз, уж Карамон-то точно это знал! Что бы там не говорили некоторые рядовые про немощь Рейстлина.
«В конце концов, — думал Карамон, осматривая то место, куда солдаты обычно ходили за водой, и надеясь заметить хоть какие-то следы, — ведь если бы Рейстлин захотел сбежать… он бы взял меня с собой, разве нет? Проклятье, о чём я думаю, да не сбежал он!».
В угасающих отблесках вечерней зари Карамон начал изучать истоптанную сапогами землю. Вскоре Карамон нашёл интересующие его следы. Маленькие круглые вмятины — следы от Посоха Магиуса. И они вели… к реке!
«Он просто спускался набрать воды во флягу», — тут же сказал себе Карамон, уже понимая, что следы сапог Рейстлина, хорошо отпечатавшиеся в глине рядом с вмятинами от посоха, ведут только в одну сторону.
Карамон не знал, что и думать. Получается, что Рейстлин действительно сам пошёл на сторону врага… «Но зачем… почему ты оставил меня здесь, брат, почему?» — раз за разом спрашивал Карамон, будто бы надеялся получить ответ у самого себя. Воин присел на камень и уронил голову на руки. Он не хотел верить в дезертирство своего брата.
Но самым страшным для него было понимание того, что Рейстлин оставил его здесь…
Из-за деревьев робко вышла ополовиненная Лунитари, раскрасив окрестности алым. С противоположного берега реки послышались звуки — кто-то шёл через кусты.
— Рейст? — мгновенно очнулся Карамон. — Рейст, это ты?
Тени от деревьев скрывали человека. Раздался тихий смех.
— Эй, здоровяк, ищешь своего колдуна, да? Ну так я тебе помогу. Облегчу твои старания. Скажу тебе, что это бесполезно.
— Что вы с ним сделали?! — Карамон подскочил к кромке воды. — Где он?
Солдат неприятельской армии вышел на свет, подойдя, точно так же, как и Карамон, к воде. Это был мужчина средних лет, судя по доспехам — обычный рядовой.
— Скорее всего, в своей палатке. Отдыхает перед боем. Ну, а теперь я наберу воды и пойду в лагерь. До завтра. Полагаю, для вас и вашего ублюдка-командира это будет последний день…
Раздался плеск — мужчина наполнил флягу водой и, не сказав больше ни слова, ушёл. Карамон смотрел ему вслед, всё ещё не в силах поверить в услышанное.
Когда Карамон вернулся в лагерь, он столкнулся с Райлендом. По выражению лица последнего было понятно, что тот догадался, куда ходил его подчинённый. Командир ограничился лишь тем, что выразительно изобразил петлю на шее. Карамон отвёл глаза и пошёл к уже потухшему костру. Он не думал о казни.
Он думал о Рейстлине.
Факты говорили сами за себя. «Неужели ты бросил меня, брат?» — думал Карамон в отчаянье, будучи не в силах переключиться на что-либо другое.

Рейстлин осторожно ступил в воду. Он вначале прощупывал концом посоха дно, и лишь затем делал шаг. Здесь речка была узкой и неглубокой, и всё же перспектива вымокнуть волшебника абсолютно не радовала. Поэтому он находил посохом камни, которыми изобиловало дно, и перебирался по ним.
Ближе к противоположному берегу камни вдруг кончились, и Рейстлин всё же вымок до пояса. Естественно, он мгновенно замёрз. «Раз уж решил — надо делать», — раздражённо сказал он себе и пошёл в сторону лагеря противника.
Рейстлин не стал изображать из себя шпиона — он сразу же сдался часовым и даже позволил им забрать у него посох. «Всё равно вернётся ко мне», — с некоторым злорадством подумал чародей.
— Я хочу поговорить с вашим командиром, бароном Катарианом, — хрипло прошептал он, пытаясь справиться с крупной дрожью, сотрясающей тело.
Его проводили в офицерский шатёр. Командир армии молча кивнул на складной походный стул напротив себя.
— Так ты тот самый маг, единственный из выживших? — удивился Катариан. — И зачем же ты пришёл ко мне?
— Вели своим солдатам принести мне чашку кипятка, — выдавил из себя Рейстлин, чувствуя, что сейчас начнётся приступ кашля. — Тогда я всё расскажу тебе.
— Расскажешь за чашку кипятка? Что ж, хорошо.
Волшебник всё же не удержался и зашёлся кашлем. Командир смотрел на разлетающиеся веером капли крови, на Рейстлина, сгибающегося в судорогах, со смесью жалости и омерзения.
Кипяток наконец-то принесли, и маг, приготовив отвар, смог восстановить дыхание.
— Ты невероятно везуч, — сказал командир, размахивая рукой возле своего носа, чтобы отогнать дурной запах зелья. — Просто не верится, что из всех выжил именно ты. Посудить — так ты уже одной ногой в могиле…
— Нет, — Рейстлин вдруг поднял голову и пристально, не моргая, уставился в глаза собеседнику. — Одной ногой в могиле — ты.
Повисла тишина. От этих слов и от жуткого взгляда золотых глаз молодому барону стало не по себе. Странный волшебник смотрел на него так, будто бы и в самом деле видел мертвеца… Мужчина кашлянул, прерывая молчание.
— Ну, к делу. Зачем ты просил встречи со мной?
— Я дезертир, — прямо сказал Рейстлин. — Я пришёл, чтобы присоединиться к тебе. Совершенно ясно, кто завтра победит. И более того, я хочу помочь. Несмотря на моё слабое тело, я многое могу. Как видишь, я действительно единственный, кто выжил из пятерых.
Катариану не понадобилось много времени, чтобы сообразить, насколько это будет выгодно для армии. Ведь ему самому так и не удалось завербовать ни одного мага…
Следующая мысль была — а не ловушка ли это? Но что этот волшебник может? Убежать из лагеря и сообщить противнику численность войск? Они и так её знают, отчего и трясутся. Да и потом, можно приставить охрану к его палатке.
— По рукам! — наконец сказал барон. — А ты неглупый малый, как я посмотрю, знаешь, когда надо спасти свою шкуру.
— Наверное, поэтому я и выжил, — холодно улыбнулся краешком губ Рейстлин.

Лунитари проделала уже половину своего пути по небу. Воины давно отправились спать, лишь часовые бдительно несли стражу. Рейстлин сидел в выделенной для него палатке и никак не мог успокоиться.
«Кретин! — ругал себя волшебник. — Сейчас же уймись! Ну что может случиться с этим увальнем-Карамоном? Наверняка даже не заметит моего отсутствия! Будет сидеть, точить свои мечи, болтать ни о чём со своими друзьями. Уймись, наконец! Иначе, ты же знаешь, у тебя ничего не получится!».
Рейстлин вытянул тощую руку и увидел, как она дрожит.
— Нет, так не пойдёт, — прошептал чародей.
Он глубоко вздохнул и попытался переключиться исключительно на свои проблемы. «Да, так-то лучше, — удовлетворённо заключил Рейстлин, заметив, дрожь прекратилась. — Ну что ж, пора».
Маг осторожно выглянул из шатра. Окинув быстрым взглядом лагерь, Рейстлин поднял глаза на Лунитари, будто бы ища у неё поддержки. Внезапно молодому волшебнику пришло в голову: а может быть, не делать ничего? Может быть, оставить всё как есть, не играть в героя?.. Ведь он, так или иначе, на стороне победителей.
Или всё-таки сделать всё, как задумывал?
Рейстлин отчётливо ощутил, что от его шага зависит исход битвы. Да и судьба его брата тоже…

В одной руке Карамон зажал точильный камень, а в другой — кинжал, но при этом воин сидел неподвижно, словно статуя, и смотрел в пространство. Небо постепенно начало сереть: наступал хмурый рассвет. Лагерь неохотно просыпался. Воины готовились к битве. Старички не стали завтракать, цинично сказав молодняку: «Перед смертью не наешься».
Карамон же сидел до тех пор, пока к нему не подошёл Райленд.
— Ну что, здоровяк. Твоего братишки-колдунишки нигде нет, — торжествующе провозгласил он. — И ты сказал, что ручаешься за него. Вон тот сук ждёт тебя.
Карамон убрал кинжал в ножны, а точильный камень спрятал в сумку. Поднявшись, он тихо произнёс:
— Я всё равно не верю. Не поверю, пока не увижу своими собственными глазами.
— Давай-давай, — прикрикнул командир. — А то мы опоздаем на битву из-за тебя.
Двое солдат скрутили Карамону руки — тот даже не сопротивлялся. Затем подвели к толстому дереву и накинули петлю на шею.
— А сук-то выдержит? — с сомнением спросил Райленд, осматривая дерево. — Впрочем, лучше всё равно ничего нет, — он махнул рукой, затем достал меч из ножен и поднял его, чтобы дать сигнал. Три солдата быстро перекинули канат через ветку и взялись за него. — Карамон Маджере, ты обвиняешься в ложной клятве и пособничестве своему брату, Рейстлину Маджере, дезертировавшему из армии…
Командир внезапно прервался, увидев воина в лёгких кожаных доспехах, на всех парах спешащего к нему. Это был соглядатай.
— Капитан, разрешите доложить! — отирая испарину, выкрикнул тот. — Лагерь барона Катариана… он…
— Что с ним?
— Спит, — развёл руками соглядатай. — Офицерский состав бодрствует и пытается разбудить солдат. Бесполезно. Похоже, что битвы сегодня просто не будет…
— А мой брат? — обеспокоено спросил Райленд.
— Тоже спит… — шпион развёл руками, как будто бы лично он был виноват в колдовском сне барона Катариана.
— Проклятье! Я должен посмотреть, что с ним! — Райленд схватился за голову.
Поняв, что командир сейчас уйдёт, и отчитываться будет некому, соглядатай заговорил вдвое быстрее:
— А ещё у реки, на нашей стороне, мы нашли того пропавшего мага, Рейстлина Маджере. Но он, похоже, мёртв. Вполне возможно, что они его…
Мужчина не договорил. Карамон, не помня себя, рванулся с места, забыв про петлю на шее. Канат заскользил, солдаты не сразу сообразили, что его надо отпустить, и Карамон, страшно хрипя, упал. Глаза воина закатились, лицо побагровело. Кажется, кто-то пытался разрезать петлю — Карамон уже не слышал. В голове билась лишь одна мысль — Рейстлина убили!

На следующий день Райленд зашёл в больничный шатёр. Казалось, командир растерял весь свой обычный пыл. Он старался не смотреть на близнецов Маджере, которых он совсем недавно хотел казнить.
— С вас снимаются все обвинения, — буркнул командир.
Казалось, он рад был бы уйти отсюда прямо сейчас, но, к его несчастью, Карамон, говоря хриплым невнятным шёпотом, задал вопрос:
— Так кто же выиграл схватку?
— Её не было, — поморщился Райленд. — И не будет, — быстро добавил он, увидев, что Карамон вновь открыл рот, чтобы что-то спросить. — Поэтому, как только вы выздоровеете, я рассчитаю вас, и вы можете быть свободны. Да, и рекомендации я вам напишу, — с этими словами командир круто развернулся и вышел.
Рейстлин прикрыл глаза, достал платок, уже насквозь промокший от крови и вновь сплюнул туда. Когда мага нашли, он был в таком состоянии, что солдаты действительно посчитали его мёртвым. На самом же деле он просто сильно переутомился, к тому же волшебник явственно чувствовал симптомы приближающейся лихорадки. Слишком сильно промок…
«Как только вы выздоровеете, — Рейстлин мысленно передразнил Райленда, — не надейся, самовлюблённый идиот. Я — так точно ещё неделю лежать буду, проклятье Бездны на моё тело…».
Карамон умудрился едва сам себе не сломать шею, так что он тоже теперь почти не разговаривал. И вот братья лежали на койках друг рядом с другом. В обычной ситуации за походного лекаря был Рейстлин, но сейчас он не мог даже ходить без поддержки. Поэтому он лишь хриплым голосом подсказывал, что нужно делать, надеясь, что вскоре поправится хотя бы Карамон…
— Скажи, Рейст… — силач быстро посмотрел на брата. — Ты же ходил на ту сторону реки? Я видел следы.
Маг только молча кивнул.
— И это ты усыпил врагов. Именно поэтому тебе так плохо, — Карамон хотел повысить тон, но повреждённые голосовые связки отозвались болью.
Рейстлин улыбнулся.
— Да, братец, это так. Ты никогда не был идиотом, что бы про тебя не говорили, — маг закашлялся, но вскоре снова продолжил: — Не верь никогда в эту чушь. Даже если это говорю я.
— Но почему ты не сказал мне, что пойдёшь? Теперь ты заболеешь, — Карамон не надеялся получить ответ на свой вопрос. Рейстлин часто не объяснял своих поступков.
Но чародей, помолчав немного, вдруг тихо сказал:
— Ты же знаешь, что эти два идиота — братья?
— Ну да, — прохрипел воин. — И что?
— А то, — начал раздражаться Рейстлин, — что им не нужны эти земли — ни одному из них! Они просто заигрались в войну, понимаешь? Я хотел показать им, как это — терять брата. А солдат усыпил просто на всякий случай. Чтобы армия уж точно не вышла на битву. Хотя в армии врут — я бы не смог усыпить всех, — сказав это, Рейстлин повернулся спиной к Карамону и укрылся одеялом.
Воин расширенными глазами смотрел на чародея. В ушах у него звучали слова: «Хотел показать им, как это — терять брата».
— Рейст… — прошептал Карамон.
— Отстань, я сплю, — глухо ответил волшебник.
Воин, улыбнувшись, протянул руку и поправил одеяло, сползшее с плеча близнеца. Рейстлин сейчас мог сколько угодно огрызаться, но главное он уже сказал.
«Да, Рейст, мы с тобой оба знаем, как это — терять брата, — улыбка Карамона стала грустной. — Только бы нам не стать когда-нибудь, как эти два балбеса, не начать воевать друг с другом…».

@темы: Рейстлин, Карамон, Маги, фанфикшн

---

«Нет страны прекраснее этой...»

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень)
Бета, гамма:  Faery
Название: "«Нет страны прекраснее этой...»"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: это печальная история
Рейтинг: G
Тип: gen, AU
Пейринг: нет
Жанр: angst
Размер: mini
Герои: Даламар Арджент, генерал Коннал, Глокоус (Циан Кровавый Губитель), Риллион Несущий Рассвет
Саммари: Даламар замер на крыльце, закрыв глаза. Он жадно вбирал в себя ощущения родины. Затем волшебник скинул обувь и ступил по мокрой от вечерней росы траве. Шаг, ещё шаг. Даламар шёл всё быстрее, затем сорвался на бег.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать
Благодарности:  Faery


Даламар лежал на неудобной кровати и смотрел на косой солнечный луч, ползущий по стене. Тёмный эльф дожидался наступления ночи, а пока оставалось лишь вспоминать последний разговор с генералом Конналом. Что было более чем приятно для волшебника — улыбка блуждала на его губах.
Некоторое время назад он здорово выручил совместную делегацию Квалинести и Сильванести… вытребовав взамен почти невозможное — месяц пребывания на родине! Вначале Коннал хотел поселить Даламара в далёкий и малонаселённый пригород Сильваноста, на что тёмный эльф резонно возразил: «А что, если я сбегу? Посели меня лучше в свои палаты». Генерал весь покрылся испариной от такого предложения, Даламар же едва не засмеялся. Кончилось дело тем, что они «сторговались» (опять же по предложению Даламара) на том, что тёмный эльф отправится в свой старый дом, в котором, как выяснилось, так никто и не поселился со времён изгнания Даламара.
Само собой, дом обветшал, но здесь Даламару было удобнее и приятнее, чем в любом самом шикарном дворце. Потому что это был его дом, ему больно было с ним расставаться, когда его ещё давным-давно поселили в пристройку для слуг, на тесный чердак в палатах лорда Ралана.
Даламар прибыл в Сильванести вчера ночью, тайно, как и было условлено. Весь сегодняшний день он приводил свою старую комнату в более-менее жилой вид. И вот теперь, успев даже немного поспать, тёмный эльф вновь дожидался ночи. Потому что только в темноте ему разрешалось выходить на улицу. Ну и, конечно же, вводился запрет на чёрную мантию. Даламар вынужден был переодеться в нейтральную зелёно-золотую одежду.
Также запрещалось колдовать. Даламар точно знал, что он находится под наблюдением. Но всё это не печалило тёмного эльфа, ведь он, наконец, на родине.
И вот луч погас, солнце упало за горизонт, оставив после себя целую гамму отблесков. Даламар, стряхнув оцепенение, встал с кровати и спустился к выходу.
Запахи осинового леса ворвались в лёгкие, наполняя их. Робко защебетали ночные птицы, застрекотали насекомые. Даламар замер на крыльце, закрыв глаза. Он жадно вбирал в себя ощущения родины. Затем волшебник скинул обувь и ступил по мокрой от вечерней росы траве. Шаг, ещё шаг. Даламар шёл всё быстрее, затем сорвался на бег.
Достигнув одного из своих любимых мест — укромной поляны в лесу — тёмный эльф сбавил шаг, а затем остановился. Уже успела взойти Солинари и залить окрестности расплавленным серебром. Мокрая трава блестела и переливалась, словно и впрямь была драгоценной.
«Нет страны прекраснее этой», — ложась на траву, Даламар впервые за последние годы не просто улыбался, а лучился радостью.

Рассвет наступил слишком быстро. Даламар брёл домой, думая о том, куда он пойдёт завтра. Во всём теле ощущалась блаженная усталость. Тёмный эльф слушал звуки рассветного леса, упиваясь мыслью, что у него есть ещё целый месяц. Месяц, кто бы мог подумать!
Действительно генерал Коннал и сенатор Рашас не соврали — Сильванести вернула себе былые величие и красоту. Последний раз Даламар видел эту страну, разорённую драконом Цианом Кровавым Губителем, которого после изгнал Рейстлин Маджере. Тёмный эльф не хотел даже вспоминать, что тут было, когда корабли вернулись из временных поселений в Сильвамори. Лес, объятый Кошмаром Лорака — плачущие, источающие кровь деревья, река смерти, в которую превратился прекрасный Тон-Талас, мёртвые воины, бродящие по лесу и убивающие каждого, кто захочет приблизиться к Башне Звёзд…
Всему этому был положен конец. Не осталось и следа от былых ужасов. Даламар почувствовал укол совести. Он ушёл, когда был нужен своей родине больше всего, когда земля болела, стонала, умирала. Но он, тогда ещё Даламар Арджент, думал только о себе, о своих амбициях, о своей магии…
«А правильно ли я сделал?» — вдруг спросил себя Даламар, оглядевшись. Утренняя заря окрасила небо в золотой цвет. Всё замерло, ожидая, когда же взойдёт солнце. «А может быть, мне не нужно было тогда звать Нуитари?.. Да что за бред я несу?!» — от подобных мыслей у Даламара мгновенно разболелась голова. Он прислонился к дереву и прижал пальцы к вискам.
До дома оставалось всего ничего. «Это с недосыпа, — решил тёмный эльф. — Надо идти, а то и не такое в голову придёт». Однако мысли не отпускали, и задним умом Даламар понимал, что месяц подобных сомнений он не выдержит. Уж не просчитался ли он сам, назвав такую цену?..
Только Даламар тронулся с места, как вдруг услышал голоса. Разговаривали двое, причём двигаясь они по направлению к волшебнику! Даламар знал, что ему нельзя показываться на глаза другим эльфам, кроме тех, кто знал о его пребывании здесь. Сделаться невидимым он тоже не мог — колдовать-то запрещалось. Оставалось только прятаться.
Даламар зашёл за дерево и замер, надеясь, что эльфы просто пройдут мимо. Но сегодня, видимо, всё складывалось назло ему. Ранние гуляки остановились футах в двадцати от дерева, за которым спрятался Даламар, и продолжили свой разговор.
— И всё же, коллега, я до сих пор не понимаю одного момента. Мне кажется, здесь ваш план несколько несовершенен, — эльф выдержал паузу, ожидая, возможно, пока его собеседник спросит его, что же не так. Через несколько секунд молчания рассказчик продолжил: — Та технология, которую вы предлагаете… ведь Щит должен от чего-то питаться!
— Вы правы, мой дорогой Риллион, — раздался мелодичный голос в ответ. — По периметру королевства растёт множество деревьев, их энергии вполне хватит, чтобы…
— Да, но… это же наши деревья!
— Коллега, что вам важнее — десяток деревьев или же безопасность всего государства?
Даламар обомлел — он знал этот голос! В памяти тут же встали картинки двадцатипятилетней давности: Рейстлин Маджере, его покойный учитель, делает амулет для зелёного дракона, Циана Кровавого Губителя, который тогда жил в Башне Высшего Волшебства и учился у архимага. С этим амулетом Циан мог принимать обличье эльфа!
«Он решил вновь захватить Сильванести», — у Даламара перехватило дыхание, всё, чего ему хотелось сейчас — это выпрыгнуть из-за дерева и убить ненавистного дракона. Наивные эльфы и не заметили, как враг — тот же самый враг — снова проник в их ряды. «Я не могу сидеть сложа руки, — подумал тёмный эльф. — С другой стороны, что я могу? Выйти из укрытия? Циан меня узнает, да и в любом случае, мне нельзя никому показываться на глаза. Я даже не знаю, что за Щит, о котором они говорили, я просто знаю, что это совершенно точно обернётся крахом Сильванести. Поговорить с генералом Конналом? Смешно, он не поверит мне. Можно быть уверенным, что дракон втёрся в доверие ко всей правящей верхушке. Его наверняка просто боготворят. Убить его? И запятнать себя ещё раз… в принципе, для меня-то нет разницы, вот только я не справлюсь с древним драконом, даже когда он в обличье эльфа…».
Тем временем Риллион и его спутник-дракон, переговариваясь о делах насущных, пошли дальше. Даламар вышел из-за дерева и пошёл к дому, всё ещё думая, что ему теперь делать.

Лунитари и Солинари давали причудливые тени. Тон-Талас переливался алым и серебряным, ночной лес жил своей жизнью, но всё это не радовало больше Даламара. Он сидел на мостках, подтянув одну ногу под себя, а другой рассеянно болтая в воде. Тяжёлые думы не отпускали тёмного эльфа — днём он почти не спал, размышляя, что же он может предпринять. И сейчас, сидя здесь, он ощущал дискомфорт. Было прохладно, тело затекло от сидения в одной и той же позе.
Даламар вздохнул и, поёжившись, поднялся. «Как я могу отдыхать в этой ситуации? Всё-таки я должен воспрепятствовать тому, что творит Циан».
Тёмный эльф знал, как выглядит его старый враг — ведь тот не мог менять обличье. Также он знал, что тот называл Риллиона Несущего Рассвет — «коллегой». Это могло означать, что Циан обосновался где-то в Доме Мистиков. Что ещё раз подтверждает слова о каком-то «Щите», судя по всему, магическом.
Где находится Дом Мистиков, Даламар знал хорошо. Ведь именно туда так часто обращался когда-то его взор. Когда-то давно, когда юный волшебник был готов служить Солинари, лишь бы его обучили магии и позволили наравне со всеми пройти Испытание…
Тёмный эльф развернулся и зашагал в город.

В Доме Мистиков, широкой невысокой башне, сложенной из белого мрамора, светилось лишь одно полукруглое окно на втором этаже. Даламар сразу понял, что туда-то ему и надо. В обычной ситуации он либо сделался бы невидимым, либо послал бы фамильяра, но только не сейчас. Тёмный эльф тихо вошёл в башню и пошёл по знакомым коридорам. Остановившись у двери, из-под которой просачивалась узкая полоска света, Даламар замер и прислушался.
— Глупые сильванести, — раздался негромкий насмешливый голос. — Вы все исчезнете с лица Кринна. Я не смог победить вас в прошлый раз, но теперь Ока Дракона больше нет. И это будет хуже, чем смерть — о да, я обещаю! Вы сами подписываете себе приговор. Глупец Коннал, будь я женщиной, он бы влюбился в меня и давно сделал мне предложение!
Кулаки Даламара непроизвольно сжались, волшебника затрясло от злости. Он даже пропустил часть тирады Циана:
— …этот Щит. Давайте, давайте. Вы все умрёте, а я буду пировать на ваших останках, как вы когда-то пировали на моих сокровищах, думая, что убили меня. Мои шрамы до сих болят — я заставлю вас и ваших детей заплатить за них кровью!
«Я так и знал, всё дело в этом Щите, — с ужасом подумал Даламар. — Надо срочно предупредить генерала Коннала. Я не могу ничего сделать сам, ведь если Циан меня увидит, я отправлюсь обратно в Палантас. И тогда уж Сильванести точно настанет конец».
Волшебник так же тихо вышел из Дома Мистиков и направился к дому генерала. Улицы ночного Сильваноста вовсе не были пустынными, поэтому приходилось двигаться осторожно.

— Ты безумец, Даламар! — Коннал выплюнул это в лицо волшебнику. — Как тебе пришло такое в голову? Мы договорились, что ты не будешь ходить по городу, ты поклялся именем… — генерал пожевал губами, затем вновь будто бы выплюнул: — Своего бога!
Волшебник оставался спокойным на протяжении всей тирады генерала.
— Я сейчас говорю о вещах гораздо более серьёзных, чем даже то, если жители вдруг узнают, что я здесь. Хотя уверяю тебя, никто не узнал.
— Что может быть серьёзнее? Если вскроется факт твоего пребывания здесь, тень от тебя ляжет на всех!
Даламар стиснул зубы, а затем тихо ответил:
— А может быть, мне и в Тон-Таласе нельзя купаться? Дабы не очернить реку?
— По-хорошему, — поджал губы генерал, — тебе и находиться тут нельзя, но мы договорились, услуга за услугу. Однако я вижу, что обязательств со своей стороны ты выполнять не хочешь. Более того, ты сейчас говоришь безумные вещи, ты пытаешься вновь плести интриги, очернять эльфов, которым я полностью доверяю. Хватит, один раз мы уже поверили тебе, мы обучили тебя магии, и что из этого вышло? Ты стал служителем… — Коннал был не в силах произнести имя Нуитари, поэтому он вновь сказал: — Своего бога!
Даламар хотел что-то сказать, но не смог. Он так и остался стоять с разведёнными руками и открытым ртом. Коннал шумно дышал. Волшебник моргнул, выйдя из оцепенения, и прошептал:
— Так вот как вы меня воспринимаете… Как неблагодарного предателя. Впрочем, этого следовало ожидать. Никто, ни один из вас, никогда не поймёт, почему я обратился к Тьме. Потому что вы не хотите понимать.
Генерал Коннал, вскочивший во время своей пламенной тирады, отёр лоб и сел в кресло. Он быстро плеснул себе в бокал вина и отпил. Затем холодно спросил:
— Ну и почему же?
Было совершенно понятно, что эльфу не интересны тайны души Даламара, но волшебник будто бы не заметил этого. Его взгляд был устремлён в пространство.
— Где был Эли, когда нашу страну разоряли драконы? Где он сейчас? Когда в ваших рядах бродит враг?
— Эли существует, — твёрдо сказал Коннал. — Но не для тебя.
— Существует?! — вдруг вскрикнул Даламар. — Я видел женщину, она называла его Паладайном. Бедняжка лишилась зрения навеки и осталась с разбитым сердцем! Её имя — Крисания Таринская, её знает весь Ансалон, она — Посвящённая, Верховная Жрица Палантасского Храма! А её предшественник, Элистан, умер от болезни! Где был Эли?!
Коннал смутился. Он знал историю Элистана, и уж тем более ему было известно, кто такая Крисания. Генерал не нашёлся, что ответить. Он поднялся из кресла, достал второй бокал и налил тёмному эльфу вина. Волшебник принял бокал, но пить не стал.
— Это не твоя страна, Даламар, — покачал головой Коннал. — Больше не твоя, смирись с этим. Мы не нуждаемся в твоей помощи. Глокоус хочет нас спасти, в отличие от тебя, который ушёл, когда нам и так было плохо. И посему я тебя предупреждаю — не лезь в наши дела.
Даламар несколько секунд смотрел в глаза генералу, а затем поставил бокал на стол, развернулся и вышел, так ничего и не ответив.

Даламар сидел на крыльце своего старого дома и смотрел на хмурящееся небо. Рваные тучи бежали по небу, гонимые ветром, скрывая рассветные отблески.
«Значит, они называют его Глокоусом и говорят, что он спасёт их. Интересно, от чего? Впрочем, это теперь точно не моё дело, и Коннал мне это объяснил…» — рассеянно думал волшебник. В голове у него всплыла вчерашняя мысль — нет страны прекраснее этой.
— Страну составляют её жители, — пробормотал Даламар. — Сильванести была бы прекрасна, если бы её жители хотя бы иногда слушали голос разума…
Тёмный эльф покачал головой. Ему вспоминались его недавние сомнения. Сквозь облака просвечивала Нуитари, невидимая для других эльфов. Даламар невесело усмехнулся:
— Нет, по-другому не могло бы быть. Хотя я вечно буду помнить этот лес, он всегда будет в моём сердце.
Волшебник стёр первые капли начавшегося дождя с лица, поднялся и пошёл в дом.

@музыка: ABBA "Dancing Queen"

@темы: Даламар, Маги, Циан, фанфикшн

---

Жидкость для мытья полов

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень)
Бета, гамма:  Faery
Название: "Жидкость для мытья полов"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: автор не хотел обидеть Циана, так как сам очень любит этого персонажа
Рейтинг: G
Тип: gen, AU
Пейринг: нет
Жанр: humour
Размер: vignette
Герои: Циан Кровавый Губитель, Даламар Арджент
Саммари: Вот именно во избежание подобных случаев, Циан теперь и полз на пузе, подгребая лапами и используя мощный хвост наподобие руля.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать
Благодарности:  Faery


Циан Кровавый Губитель двигался мелкими перебежками, а вернее, переползками. Со стороны это выглядело весьма комично. Конечно, коридоры в Палантасской Башне Высшего Волшебства были широкими и просторными, но они уж точно не были рассчитаны на дракона, пусть даже и не самого крупного.
Рейстлин обещал как-нибудь решить эту проблему, ну а пока Циан ползал в своём истинном обличье, задевая все предметы, которые только можно, напарываясь на косяки и светильники. Уже дважды за сегодняшний день ему прилетало дверью, один раз проход оказался слишком узким, и дракон намертво застрял в нём. Памятуя об угрозе Рейстлина, что тот с ним сделает, если зелёный гад повредит кислотным дыханием или когтями Башню, Циан тут же отказался от идеи расширить проход. Пролив немного крокодиловых слёз, Циан полез вперёд, помогая себе лапами и беспомощно дрыгая хвостом.
В общем, после этого случая у зелёного дракона сильно болели бока, даже несмотря на чешую.
Вот именно во избежание подобных случаев, Циан теперь и полз на пузе, подгребая лапами и используя мощный хвост наподобие руля. «Хватит с меня травм на сегодня», — стоило дракон подумать так, повернув голову на длинной шее на злосчастный проход, как его лапа опустилась на что-то непонятное. Последовал удар по морде…
Циан, выругавшись и потерев ушибленный нос, повернулся на злосчастный предмет. Это была швабра, на которую дракон наступил, после чего и получил черенком. Рядом мирно стояло ведро с мыльной водой, в котором дрейфовала тряпка.
— Мерзкий сильванести опять надраивает полы, встал тут со своей шваброй! — прошипел дракон. — Чтоб ты сдох, треклятый слуга! Чтоб отсохли твои пальцы, держащие эту швабру… эй, постойте! Почему бы мне не поспособствовать этому?
Циан набрал побольше слюны и прицельно плюнул в ведро. Поверхность воды всколыхнулась и пошла зелёными кругами, раздался сильный хлорный запах. Удовлетворённый Циан пополз дальше.

Даламар подошёл к оставленному ведру. Со вздохом нагнулся за шваброй.
— Ну что ж, по крайней мере, я откопал в этой Башне фартук и перчатки из драконьей кожи, и мне не придётся больше пачкать свою мантию, — утешил себя тёмный эльф и, насвистывая сильванестийскую народную песенку, принялся за работу.

Два (всего два!) часа спустя Даламар уже сидел в своей комнате, рассматривая золотое кольцо с изумрудом. Тёмный эльф поверить не мог, что он закончил уборку всего за два часа. Более того, когда это увидел Рейстлин, он сказал, что Даламар молодец, и что его старания, несмотря на тяжелую работу, похвальны. Напоследок шалафи подарил вот это кольцо, свойства которого тёмному эльфу ещё предстояло исследовать.
Вода, которой Даламар мыл коридоры, странно пахла, но зато отмывала всё, даже вековой слой летучемышиного помёта!

@музыка: ABBA "Ring Ring"

@темы: Даламар, Маги, Циан, фанфикшн

---

[Faery]

Автор:  Faery
Бета: я и мои ПЧ
Название: "Сирота"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс, Трейси Хикману и Нэнси Верайн, я взяла их с целью сотворить AU
Рейтинг: G
Тип: gen, AU
Пейринг: нет
Жанр: DEATHFIC
Размер: драббл
Герои: Даламар Арджент, Эфлид Принесенный Крыльями
Саммари: о смерти родителей Даламара
Размещение: запрет без вариантов

Пометки: Возможно несоответствие матчасти, связанное с отсутствием информации о данном периоде в жизни героя.

 

Чувствуя, как затекла и саднит ладонь, натертая неудобной ручкой тяжеленной увесистой корзины с провизией, которую он тащил от самого погреба в кухню по приказу кухарки, и как ноет от напряжения плечо, Даламар остановился и поставил свою ношу на землю, наслаждаясь тенью цветущего сада, прежде чем шагнуть в удушающее пекло кухни.
Еще утро, всего час прошел после восхода солнца, а воздух уже превратился в расплавленную лаву, облепившую тело и не дающую дышать. Лето в этом году било все рекорды по жаре, и мысль о том, что предстоит приблизиться к пышущему жаром очагу, энтузиазма у юного, почти подростка, слуги не вызывала. Судя по голосам, доносящимся от задней калитки, не только у него. Почти невольно Даламар прислушался.

- Да уж не с радостной новостью я пришел... Несчастье у нас вчера случилось, страшное несчастье. Да нет, семья лорда Коннала здорова и благополучна, да хранит их Эли. Один из слуг пострадал. Ну, как пострадал... На крыше у нас черепица было прохудилась, так пока тепло и солнечно, Кранар, управляющий наш, велел починить. Отправил нескольких слуг. Один из них и сорвался. Может, из-за жары голова закружилась, может, поскользнулся. А двор у нас мрамором вымощен. Насмерть... Славный он был, добрый, отзывчивый и работник усердный. Жена его, Ронен... На кухне у нас служит, такой хлеб печет, что впору самому Беседующему на стол! Пекла.. Она, бедняжка, как про мужа услышала, так и упала замертво. Вчера же и похоронили обоих, в одной могиле. Жара...
- Ох, Эли милостивый, несчастье-то какое! Как звали-то хоть беднягу? - тревожно звонкий от напряжения девичий голос («Лейда, маленькая помощница кухарки,» - определил Даламар.) перебил растерянное бормотание гостя.
- Ронен, Ронен Бегущая с ветром. А мужа ее - Дератос Арджент. Вот меня и прислали... Сказали, здесь сын их служит. Сказать ему...
Побелев, Даламар резко схватил свою корзину и буквально влетел в кухню.
Мама... отец... - вяло плыло в голове - как же так? Почему? Странно, наверное, я должен плакать, ну, или еще как-то горевать. А я их даже не знаю совсем. Оказывается, отец был добрый, наверное, у него и друзья там были, среди слуг. А мама? Какая она была? Я не знал, что она так любила отца. А я? Почему так? Как это могло случиться? Как?

Через какое-то время он почувствовал, как кто-то сильно дернул его за руку. Даламар моргнул и обнаружил, что смотрит прямо в разъяренное красное лицо Эфлида, управляющего в поместье лорда Ралана. В уши ударил гневный вопль:
- ... смеешь не отвечать, когда с тобой говорит управляющий?! Кем ты себя возомнил, бездельник! Снова мечтаешь о белой мантии? - тон Эфлида стал издевательским. - Уж конечно, в Доме Мистиков нахвалиться не могут на такого ученика! Бестолкового! Который даже простую работу выполнить не способен!
Даламар опустил взгляд и увидел, что, сортируя старую одежду, аккуратно свернул и сложил в корзину для того, что еще может послужить после надлежащей починки, несколько откровенных тряпок. Более того, в руке, за которую его и дернул Эфлид, была очередная пришедшая в полную негодность вещь. Юноша молча отбросил ее в солидных размеров кучу ветоши за спиной, отправив следом то, что по ошибке отложил для починки. Взял с полки очередной кусок ткани, тщательно осмотрел, столь же тщательно разгладив, сложил и опустил в корзину.
- Смотри, не замечтайся снова! - ядовито бросил управляющий, спеша покинуть пыльный душный чердак.

Даламар наверняка делал что-то еще в этот день, но если бы его потом спросили, чем он был занят до заката, он бы не ответил. «Наверное, - отрешенно думал он, мерно шагая по длинному коридору, расчерченному равными промежутками тени и красноватого света заходящего солнца, - Эфлид опять решил, что я снова отлынивал, поэтому зовет меня к себе.»
Однако управляющий был непривычно тих и словно бы даже смущен. При виде молодого слуги он отвел глаза и тоном, в котором можно было различить что-то, похожее на сочувствие, промямлил:
- Даламар, мне сообщили, что... Твои родители... Словом... О, я вижу, ты уже знаешь... Что ж, все мы смертны, и никому не дано знать, когда и как это произойдет. Лорд Коннал позволил тебе навестить их могилу, когда у тебя будет время.
Даламар машинально кивнул.
- И не забудь сообщить об этом мне, чтобы мне не пришлось тебя искать, - словно ища свою обычную уверенность в привычных придирках, повысил голос Эфлид. - Можешь идти домой.
Даламар механически поклонился и вышел.

К дому он подошел уже в сумерках. Привычно прошел на кухню, не зажигая света, достал ополовиненный уже, с обрезанным с двух сторон краем, но по-прежнему пышный и мягкий, словно только недавно из печи, каравай хлеба и нож, сел за стол. Ему и раньше случалось ужинать в одиночестве - когда отца с матерью задерживали их хозяева.
Вот и вчера он так же сжевал всухомятку горбушку, которые очень любил и ухитрялся отрезать со всех сторон, чтобы их получалось как можно больше, несмотря на ласковые упреки матери и сердитые взгляды отца, раздражавшегося при виде искромсанного каравая. Старательно вытер крошки, умылся и отправился в свою комнату спать, не дожидаясь родителей. И не зная, что, возможно, к этому моменту они уже покоились в земле.
Внезапно его осенило, что больше никогда не будет ни маминых упреков, ни уговоров поесть спокойно, не на бегу, ни ласковой улыбки, ни редких уютных вечеров всей семьей, ни беззлобного отцовского ворчания, со вздохом извлекающего из шкафа очередной изуродованный хлеб, ни попыток рассказать, как же это здорово, когда одним словом можно, например, зажечь свет, ни добродушного похлопыванья по плечу отцовской руки, ни маминых рассеянных поцелуев на ночь, ничего.
Слезы хлынули водопадом, лишив юношу сил, заставив согнуться почти пополам. Захлебываясь рыданиями, с которыми он никак не мог справиться, Даламар прижимал к лицу несчастный кусок хлеба с неаккуратно обкромсанными корочками.

 

Утро принесло с собой духоту, безжалостное солнце и боль во всем теле, затекшем оттого, что он так и заснул, уткнувшись щекой в столешницу. Ноздри щекотал все тот же пряный аромат свежего хлеба. Даламара затошнило. С трудом встав, он торопливо сунул свой злополучный ужин обратно в шкаф и тщательно вымыл стол. Потом так же тщательно умылся, морщась от боли в опухших глазах и гудящей голове. Переодевшись и приведя себя в надлежащий вид, Даламар поспешил в палаты лорда Ралана, твердя себе, что раз уж он опоздал, сегодня ему нужно работать безукоризненно. Чтобы Эфлид поскорее отпустил его в поместье лорда Коннала.

@темы: Даламар, Маги

---

Грустная сказка

[Faery]

Шапку писать не хочу - по нескольким причинам сразу.

В двух словах:

AU, пародия, юмор. Миник вроде как, а может, и виньетка.

Персонажей, думаю, в процессе чтения опознаете, хоть и ООС они тут. Естественно, что не мои персонажи, развлекаюсь я.

Ежели кому где это выложить захочется - меня сперва спросите.

Рейтинг - G

Хочу сказать спасибо  Лин Тень за вдохновившую меня фразу, хотя идея подверглась кардинальным изменениям в процессе.

Грустная сказка

Жил-был на свете маг. Он был очень умным и могучим - в смысле, волшебником был сильным. И вот однажды случилось так, что он спас мир (помимо других геройских подвигов, совершенных им в юности). Ну, конечно, все тут же стали его прославлять, героем величать. Сначала ему это даже нравилось. А потом он подумал: «Вот так спасешь мир один раз, потом, случись что - ведь опять меня попросят... А потом еще и еще... В общем, до конца дней своих не отвяжешься! А у меня здоровье слабое и книг нечитанных куча. Опыты опять же ставить, заклинания придумывать - время требуется. Нет, так не пойдет.»И надел он тогда черную мантию, чтобы все знали, что он стал Страшным ЧОрным Магом, скорчил физиономию пострашней, оседлал ужасного зеленого дракона и поселился в Страшной ЧОрной Башне.
И стал он там жить-поживать, опыты магические ставить, книжки умные читать, а чтоб никто к нему в Башню ненароком не забрел - попросил он своего бога-покровителя обнести Башню рощей волшебной, чтоб там всякие мертвяки, зомби да прочие ужасти водились и всех отпугивали. Хорошо стало, спокойно совсем - даже кендеры, говорят, в эту рощу войти не смели. (Вот ведь страсть-то какая!)

Только однажды одиноко стало ЧОрному Магу, поговорить не с кем. И узнал он, что живет на свете некий ёльф, магию учит, людей-нелюдей не больно-то привечает, а больше в одиночестве любит быть, угрюмый и нелюдимый словом, к тому же родных-то у ёльфа того не было совсем. «О, вот такой мне подойдет, будем с ним вместе эксперименты проводить да заклятья кастовать, в тишине и покое! Опять же - здоровье у меня не то уже по хозяйству одному управляться,» - решил Маг и приютил у себя сиротинушку.

Так они и жили Страшный ЧОрный Маг и его ученик, Темный Ёльф. И неплохо жили: колдовали себе понемножку, а когда хотелось - то и помногу, книжки читали, мультики по Оку Дракона смотрели или наблюдали, че в мире делается через Бассейн Всевиденья. Домашних животных развели, в другие миры развеяться мотались. На пару Конклав Магов троллили - придумывали какую-нить байку пострашнее да почудней про ЧОрного Мага, а потом ее ёльф Конклаву рассказывал, а Маг по Оку смотрел-слушал. Ох, и смеялись они потом, рожи конклавские, от страха перекошенные, вспоминаючи!.. Дракон зеленый на чай с тортом прилетал опять же. Правда, они с Ёльфом не больно-то уживались, но при Маге - терпели, склок не затевали. Ну, и учил Маг ёльфа когда-никогда, а как же. Заклятья объяснял, истории всяки-разны рассказывал, книжки умные давал. А тот и рад стараться - учиться. Хорошо, в общем, жили.

Да пришло однажды в Башню письмо от жрицы одной, приглашение в Библиотеку Центральную, на беседу. Сходил Маг, побеседовал. Вернулся хмурый, говорит ученику:

- Все, кончилась наша спокойная жизнь. Жрица, вишь ты, к свету меня обратить задумала, а то, мол, я мир загублю. Навроде бог ейный ей такое сказал.

- Что ж делать-то теперь?! - испугался Темный Ёльф. - Она ж не отстанет, знаю я жриц этих...

- А сделаем мы вот что, - отвечает ему учитель. - Притворюсь я, что и впрямь задумал мир загубить, ну, богом, что ль, стать или еще какой бред сочиню... Все одно нам в этой башне житья уже не будет. Поэтому пойду я с этой жрицей (как раз пригодится, без нее Врата не открыть) к Богине Темной, попрошусь к ней на житье. У нее там тихо, спокойно, попасть туда ой как непросто, там и схоронимся. Договорюсь с ней, а потом уж и тебя научу, как в Царство Тьмы перебраться. А тебе пока придется с Конклавом дружбу водить - для виду. А чтоб поверили - вот тебе раны ужасные на груди, скажешь - я тебя наказал за то, что магам конклавским тайны мои страшные выдавал, да страдай побольше при этом, мол, болит сильно. Потом залечу, как у Темной Богини обоснуемся.

Сказано - сделано. Отправился Страшный ЧОрный Маг со Жрицей светлой в путь, в царство Темной Богини, вроде как мир - то ли губить, то ли спасать... Они там и сами уж по дороге запутались. Потому что пристал к ним и братец Магов, шумного веселья любитель, а с ним - вот уж страсть так страсть - кендер. Помотало их и по странам, и по временам, да... Однако ж наконец попали ЧОрный Маг и Жрица к Царству Темной Богини, в дверку постучались, а там - не заперто. Ну, вошли, чего уж там, хозяйку покричали.
Вышла к ним Темная Богиня, прогневалась сильно (спала она после вчерашнего, а тут гости непрошенные, а она в таком виде: непричесанна, неумыта, головы разноцветными пятнами пошли). Стала было ужасами всяким пугать - может, сами уйдут. Ан не ушли. Попросился, как задумано было, ЧОрный Маг на житье к Богине в Царство ее. Тут и поняла Жрица, что обманул он ее. Крик-шум подняла... Такой ты, мол, и сякой, я тебе верила, в даль такую поперлась, платье новое порвала-испачкала, а ты!..
Пробовал Маг ее уговорить не шуметь, да где там... Известное дело, женщина обиженная - страшнее нет.
А Темная Богиня-то и так головной болью маялась, а тут еще орут над ушами. Осерчала она, да как рыкнет зверским голосом:
- А ну - чтоб духу вашего тут не было!
Жрица да братец Мага-то успели к дверке шмыгнуть, а Маг и сам особо не спешил.
- Вот, - говорит, кланяясь земно, - и хорошо, что ушли они. Тихо тут будет, спокойно. Дозволь только - ученика своего сюда заберу, он смирный у меня, учиться любит, по хозяйству шустрый опять же, да и юмором не обижен - все развлечение.
Но уж больно рассвирепела Богиня.
- Не проходной двор вам тут, а Царство Тьмы! - кричит.- Нечего шастать туда-сюда. Не надо мне тут ученика твоего шустрого, без него бардак сплошной. И тебя обратно не пущу. А то еще кому расскажешь, как сюда попал, проверять пойдут, натопчут-напакостят...
И заперла дверь покрепче, на замок поболе амбарного. «А то, говорит, твои же фанаты набегут, да высадят к такой-то матери, вообще покоя не дождемся. Или мир, умом кто скорбный, спасать надумают от меня... Короче, так-то оно надежнее будет.»
Так и остался Страшный ЧОрный Маг в Царстве Богини Тьмы. Уж что он там делал, как жил - про то неведомо никому.
А только ученик его, Темный Ёльф, все в Башне ждет учителя, вроде и с прочими магами знается, своих учеников завел, а сам - ищет заклятья да способы Страшного ЧОрного Мага из Царства Тьмы вернуть, раз уж самому туда попасть не получается.

@темы: Маги, Ансалон, Анекдоты

---

Великий Рейстлин))

[[Гер]]

для особо внимательных,
там есть не только
Рейстлин и Циан^^

@темы: Анекдоты, Герои Копья

---

Прощание

[Faery]

Автор: Faery

Бета: Лин Тень

Гамма:  Лин Тень

Название: Прощание
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Рейтинг: G
Тип: gen, AU, ООС
Пейринг: Танис/Лорана
Жанр: смарм, флаф
Размер: драббл
Герои: ООС Карамон Маджере, ООС Танис "Танталас" Полуэльф, ООС Лоранталасса Канан
Саммари: о том месяце, что Карамон провел в доме Таниса и Лораны в Солантусе после закрытия Врат в Бездну
Размещение: только с
моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия.
Уже потом что-то размещать
Пометки: возможно несоотвествие матчасти. В тексте используется название месяца, взятое с Нексуса и переведенное мной.
Благодарности: Лин Тень

- Эй, красавчик! А у меня как раз сегодня выходной!

- А может, расскажешь, где такие богатыри водятся?.. Я сегодня ночью тоже свободна...

Подобные озорные выкрики ежедневно преследовали двоих мужчин, как обычно на закате, размеренной походкой славно потрудившихся физически людей, шагающих по нежащейся в последних лучах ласкового весеннего солнышка одной из боковых улочек Солантуса. Разумеется, выкрикивали хорошенькие служаночки, радуясь окончанию трудового дня и возможности немножко похулиганить. Однако и некоторые благородные дамы украдкой бросали короткие заинтересованные взгляды на высоченных - по шести футов росту в каждом - парней. Один из них, поизящнее телосложением, чертами лица неуловимо напоминающий эльфа, если бы не рыжеватая бородка, которой, как известно, у эльфа быть не могло, замечая эти взгляды, тихонько посмеивался, подталкивал локтем товарища. Второй, казавшийся намного крупнее благодаря огромным буграм развитых мышц, которому, собственно, и предназначалось львиная доля девичьих взглядов, однако, не замечал ни шуточек своего друга, ни внимания девиц. Его открытое, честное лицо - из тех, что всегда готовы осветиться добродушной улыбкой - сейчас было мрачным, застывшим, словно какая-то сильная боль заставляла его хмуриться, бросала тень на правильные черты, сковывала движения.
Идти друзьям было недалеко: через несколько шагов они вышли на одну из главных улиц и вошли в двери того самого дома, над пристройкой к которому они трудились уже третью неделю.

 

Мягкие, но прохладноватые сумерки, какие бывают только в месяце Чизлмонт (или как его называют здесь, в Соламнии, Юртгрин) стремительно окутывали город пуховым темно-синим покрывалом. И вот уже зажегся и стал потихоньку наливаться серебром пока еще нежно-перламутровый диск Солинари, да еле заметной лукавой улыбкой наметилась Алая Луна.
Давешний богатырь еще какое-то время смотрел в небо, словно пытаясь что-то отыскать там, не найдя, со вздохом отвел взгляд от окна и принялся рассматривать стол, за которым сидел. Казалось, вышитые узоры богатой шелковой скатерти занимают его гораздо больше, чем находящиеся в столовой друзья.
Хрупкая золотоволосая красавица, сидевшая напротив, подперев щеку, тоже вздохнула и встала подбросить дров в очаг.
- Эй, Карамон, ты совсем ничего не ешь, это на тебя не похоже! - преувеличенно оживленно окликнул рыжеватый мужчина, так похожий на эльфа. - Может, немного вина? Нам на свадьбу еще прислали лучшего вина, которое только делают в Квалинести. Раньше тебе...
- Оставь, Танис, - негромко попросила женщина.
Карамон слегка вздрогнул, словно проснувшись, и попытался улыбнуться:
- Спасибо, Танис, Лорана. Спасибо, друзья... Что-то мне есть не хочется. Я, пожалуй, пойду спать.
Тяжело поднявшись, неуклюжей деревянной походкой смертельно уставшего человека он двинулся прочь из комнаты.

 

Так же тяжело, словно во сне, он поднялся по лестнице в отведенную ему светелку и опустился на постель. Некоторое время гигант сидел неподвижно, закрыв глаза и слегка раскачиваясь. Потом встал, неловко нашарил в беспорядочно сваленных прямо на полу вещах свой меч и вернулся на кровать, неотрывно глядя на свое отражение в клинке.

 

Свет Солинари заливал комнату, словно жидкое серебро, и тем плотнее становилась ночная темень там, куда не доставали его лучи.
Карамон вздрогнул, когда серебряный свет коснулся его лица, и открыл глаза, просыпаясь. И замер, боясь пошевелиться и разбудить спящего брата, который, как всегда после кошмаров, крепко прижался к нему во сне.
Но этого же не может быть! - пронеслось в голове старшего, когда он всматривался в худое, усталое, но спокойное лицо с тускло отсвечивающей золотом кожей. Рейстлин почти улыбался во сне, и Карамону захотелось обнять вновь обретенного близнеца покрепче, однако руки ощутили только прохладный ночной воздух...
Видение растаяло.
И всплыли в сознании давно, казалось, забытые слова, произнесенные таким родным глухим шепотом:
...Нет, брат мой. Туда, куда я ухожу, ты за мной не сможешь последовать. Как ты ни силен, это привело бы тебя к гибели. Мы с тобой, Карамон, все-таки стали такими, какими нас задумали Боги. Двумя разными людьми, полными и полноценными. И здесь наши пути разойдутся...

- Ты прав, Рейстлин, как всегда, прав, - улыбнулся сквозь выступившие слезы Карамон и перевернулся на другой на другой бок. В следующее мгновение он уже крепко спал.

 

Такая мрачная накануне в сумерках столовая сейчас казалась сияющим золотом чертогом в королевском дворце - смеющееся солнце по-детски непосредственно, весело и любовно трогало стены, потолок, подсвечивая янтарем и медом деревянную резьбу, плясало на гладких боках стеклянной, медной и серебряной посуды, брызгало светом в стоящих у окна Полуэльфу и Лоране, будто надеясь немного смягчить тревожное выражение их лиц, отвлечь от печального разговора.
И как раз в этот момент, словно исполняя желание юного, только что родившегося дня, на лестнице прозвучали бодрые, энергичные шаги, вот уже широко распахнулась дверь, и Танис с женой с удивлением воззрились на тщательно умытого, свежевыбритого и одетого в чистую одежду друга.
- Лорана, - смущенно улыбнулся Карамон, - а не найдется ли что-нибудь перекусить? Я что-то проголодался немного... И, Танис, боюсь, тебе придется еще раз объяснить, как правильно скреплять и утеплять венцы сруба. Я не очень запомнил.

@темы: Карамон, фанфикшн

---

Кошмары

[Faery]

Автор: Faery
Бета: я и мои ПЧ (  Лин Тень ,)
Название: Кошмары
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс, Трейси Хикмэну и Nancy Varian Berberick. Я взяла их с целью сотворить AU.
Рейтинг: PG
Тип: AU
Пейринг: нет
Жанр: ангст
Размер: драббл
Герои: OOC Даламар Арджент, OOC Рейстлин Маджере, незначительно - Трамд Темный, Теллин Виндглиммер
Саммари: худший кошмар Даламара
Размещение: Только с моего разрешения

Благодарности:  Лин Тень

Кошмары

...Печной жар, ароматы выпечки, тушеного мяса и прочие, не столь приятные, кухонные запахи плывут по темному и душному каменному помещению, волнами накатывая на Даламара. Эльф стоит на коленях перед сломанным камнем и старается сосредоточиться, воскресить в памяти восстанавливающее заклинание. Он уже чувствовует пульсацию магии в своей крови, сила кипит и бурлит в его крови, магические символы полыхают перед глазами... Даламар открывает рот, готовясь выпустить рвущиеся слова наружу...
- ДА КЕМ ОН СЕБЯ ВОЗОМНИЛ, ЖАЛКИЙ СЛУГА?!!! НИЧТОЖЕСТВО, НАХВАТАВШЕЕСЯ ОБРЫВКОВ ЗАКЛЯТИЙ!!! ЖАЛКИЙ РАБ!!!
Слова обрушиваются на него булыжниками, оглушают, Даламар отчаянно пытается загородиться, закрыть от них свое сознание, но поздно - сосредоточение нарушено, сила ушла. Жалкий, опустошенный, взмокший и дрожащий, эльф корчится под камнями насмешек перед по-прежнему сломанным камнем ...
- НИЧТОЖЕСТВО!!! ЖАЛКИЙ КОЛДУНИШКА!!!

... Он на дне ущелья, тщетно старается унять дрожь. В небе кружит дракон. Даже странно, что один голос смог пробиться сквозь шум битвы, вопли истощенных паникующих магов, сквозь драконий рев:
- Бегите в лес! Даламар! Бегите в лес! Дракон не сможет вас преследовать в лесу! Бегите в лес!
Теллин, Теллин Виндглиммер - узнает Даламар одинокую фигуру на краю обрыва, неловко, неумело сжимающую длинный тяжелый меч.
Это выводит эльфа из ступора - он хватает кого-то за руку, за край одежды, волосы - неважно - волочет за собой:
- В лес! Бегите! Быстрее!
Взгляд падает на два неподвижных тела - Илле Сават и ... Бенен? Кажется, ее звали Бенен...
Дракон в небе развернулся и начал снижаться, готовясь залить ущелье огнем.
Огонь затопил эльфа - пламя его гнева. Уж на одно заклинание его еще хватит!
- Даламар! Беги! - надрывается Теллин.
Всю свою ярость, всю свою ненависть, страх, боль - всего себя бросает Даламар в дракона с коротким словом-заклятьем, которое единственно и смог вспомнить сейчас:
- ШИРАК!
И... ничего.
Торжествующий хохот всадника эхом прокатился вокруг, в полете он наклоняется и играючи толкает жреца с обрыва...
Даламар остановившимся взглядом смотрит на то страшное, что было его господином, а теперь лежит неподвижно у его ног. Красное чудовище закрыло собой все небо. Все вокруг кажется кошмаром, дурным сном... Сном...

... Умирающие деревья тянут свои искореженные, измученные ветви к нему, цепляясь за одежду, волосы... Кровь стекает по их изломанным , изуродованным стволам, стекает в гниющее болото. Вся земля Сильванести теперь - смрадное, задушенное зеленым зловонным туманом болото...
- Твоя вина... Твоя вина... Твоя вина! - стонет все вокруг.
Тяжелая цепь ползет по ногам, лишая возможности двигаться, думать, дышать...

... - Ну что же, покажи, что ты знаешь, - приглашает мягкий бархатистый приглушенный голос, почти шепот. И добавляет с легкой издевкой: - Ученик...
Сильванести судорожно обшаривает свое сознание. Вот сейчас, сейчас появится знакомая пульсация в крови, огонь, сила - наполнят его... Сейчас... Ни слова. Ни символа. Ни искорки.
В нем нет ни капли магии!

Даламар с криком сел на постели. Несколько мгновений он просто сидел, прерывисто дыша. Потом откинулся обратно на подушку, ощущая, как потихоньку стихает бешеный стук сердца, выравнивается дыхание.
Конечно же, в нем есть магия - иначе зачем бы ему все те свитки и книги, которыми завален его стол?
Эльф с трудом сглотнул, надеясь прогнать сухость изо рта. Потом понял, что в ближайшие несколько часов вряд ли уснет. Нестерпимо захотелось выпить чаю - он даже удивился такому странному желанию. Ладно, все равно не спится.
К его огромному изумлению, кухня освещалась не только горящим очагом, но и посохом Магиуса, прислоненным к большому разделочному столу. Конечно же, нынешний владелец посоха находился здесь же. Поставив оба локтя на стол, он сжимал аристократическими пальцами небольшую чашку, глядя поверх ее края в огонь. Пряный и терпкий неприятно-знакомый запах защекотал ноздри эльфа, неловко застывшего на пороге.
- Что случилось, Даламар? - голос архимага был непривычно мягок, почти дружелюбен.
Это, да еще сама фраза - вместо резкого «В чем дело, ученик?» - застали эльфа врасплох, и он честно признался:
- Мне приснился кошмар.
В золотых, обычно непроницаемых, невозмутимых, как зеркало, в глазах Рейстлина что-то промелькнуло. Он еле заметно кивнул - Даламар не понял, то ли отвечая свои мыслям, то ли делая знак ему продолжать, и на всякий случай он договорил:
- И потом я не мог заснуть... Вот я и решил выпить чаю, чтобы успокоиться...
- Ну, так войди и налей себе чаю, - все тем же странно мирным тоном (в котором ученику почудилась тень улыбки) пригласил шалафи. - Чайник только что вскипел.
Даламар, бросая короткие косые взгляды на архимага и стараясь поменьше шуметь, отчего только сильнее громыхал посудой, наконец примостился у самого края стола со своей чашкой.
Рейстлин вдруг спросил:
- Ты слышал что-нибудь про театр теней, Даламар?
- Нннет...
Маг помолчал.
- Ладно, уже довольно поздно, а завтра предстоит много работы, - Рейстлин встал, сутулясь больше обычного, взял посох и вышел из кухни.

@темы: Маги, фанфикшн

---

Маленький кроссоверчик

[Faery]

Автор: я (Faery)
Бета: мои ПЧ
Название: нет
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс, Трейси Хикману и Анджею Сапковскому, я взяла их с целью сотворить AU

Рейтинг: G
Тип: джен, AU, кроссовер
Пейринг: намек на Геральт/Йеннифер, намек на Рейстлин/Крисания
Жанр: юмор, пародия
Размер: драббл
Герои: OOC Рейстлин МАджере, OOC Геральт из Ривии, Даламар Арджент

Размещение: только с моего разрешения.

Благодарности: Всем, кто это читает

 

Рейстлин с досадой прислушивался к шуму, доносившемуся из логова мантикоры. Он столько времени и сил потратил, чтобы разыскать это теперь уже редкое чудовище. И вот, пожалуйста, его кто-то опередил и, судя, по звукам, довольно успешно приканчивает!

Из темноты пещеры показался человек. Уже собравшийся было уходить Рейстлин остановился и присмотрелся. Средних лет, мускулистый и сильный, тем не менее тот был абсолютно, до белизны, сед. Вертикальные зрачки быстро сужались, приспосабливаясь к дневному свету.

Испытание ни для кого не проходит бесследно - пронеслось в голове Рейстлина.

Да, поганая штука эта Трансмутация - подумал Геральт.

- Геральт из Ривии, - протянул руку ведьмак.

- Рейстлин Маджере, - ответил маг.

- Скажи, Геральт, - дружелюбно начал Рейстлин, - а что ты собираешься сделать с мантикорой?

- Ну, попробую в ближайшей деревне потребовать плату за избавление от чудовища. Монет двести, может, триста выручу. Люди сейчас не очень-то жаждут расставаться с деньгами.

- Зачем так далеко идти? Я мог бы купить ее у тебя, заплачу, сколько скажешь...

- Идет, - согласился Геральт.

Помолчали. Рейстлин отсчитал золото. И тут его скрутил очередной приступ.

- Мерзкая погодка, - заметил Геральт, делая шаг к невозмутимо пасущейся чуть вдалеке рыжей кобыле. - Судя по всему, тебе бы не помешало согреться. Тут деревенька вон за тем поворотом...

- Зачем так далеко идти? - отдышавшись наконец, повторил Рейстлин, добывая из внутреннего кармана фляжку с лучшим сильванестийским. - Заодно и отметим сделку!

Где-то через час.

- А главн - вот че ей над-то? Хощет жить в горде - живем в горде, пиры там вся... всяк'е...

А п'том - раз... он ее Йенна зовет, предсталяш?!

- Йенна?! Д'чка нашего Юстариуса?! - пораженный Рейстлин даже не заметил, что говорит вслух.

- Ды кто ё знает, ккто там у нее па... пап'ша...

-Дааа, - глубокомысленно протянул маг. - Вт у мя тож есь одна... жрица! П'лад... П'ладда... дайна...

Даламар был разбужен глубокой ночью непривычным шумом: кто-то явно пару раз пересчитал ступеньки, присоединив к ним парочку углов...

Это казалось настолько невозможным, что через мгновение эльф уже стоял в тени у стены Центрального зала и наблюдал... своего шалафи, который, вместо того, чтобы пройти магическими коридорами прямиком в свою комнату, почему-то упорно карабкался пешком. Мало того - он что-то напевал себе под нос и - страшно сказать! - пританцовывал. Явственно пахло вином. В следующую минуту Даламар был в своей постели и усиленно старался заснуть.

 

@темы: Рейстлин, Даламар, Маги, Анекдоты

---

Рейстлин и Зеленый Змий

[Faery]

Автор: Faery
Бета: нет (или тоже я, Faery)
Название: Рейстлин и Зеленый Змий
Дисклеймер:описанные в тексте персонажи принадлежат М.Уэйс и Т.Хикмену
Рейтинг:G
Тип: джен, AU
Пейринг: Рейстлин/Крисания (незначительно)
Жанр: юмор, пародия
Размер: виньетка
Герои: Рейстлин Маджере, Карамон Маджере, Даламар Арджент, Такхизис (незначительно), Крисания Таринская (незначительно)
Summary: Совсем другой взгляд на Трилогию Легенд. Пьющий Кринн и непьющий Рейстлин.
Размещение: Только с моего разрешения

Благодарности:  Лин Тень , неизменно вдохновляющей (и вовремя пинающей) меня, за ее бесценные советы

 

После Войны Копья Карамон Маджере стал весьма популярной фигурой. Его постоянно приглашали на различные пирушки и посиделки.
Его близнеца, однако, это тревожило не на шутку. Слишком многие хотели поднять кубок за победу с общительным, открытым и веселым богатырем. Карамон все сильнее увлекался процессом общения, хотя собственно общения там оставалось все меньше и меньше.

Рейстлин делал, что мог. Он приказывал, ругался, шипел, язвил, читал нотации, кашлял сильнее обычного, поминутно требуя свой чай и выказывая признаки полной беспомощности после приступа и крайней зависимости от брата.
Рейстлин поминутно намекал Карамону, что его Тика привлекает уйму восхищенный взглядов и явно не скучает, пока ее жених напивается с очередной компанией.
Рейстлин даже почти согласился вернуться в Утеху (в конце концов, там можно держать кроликов...)

Карамон покаянно кивал.
Карамон заваривал чай и чуть ли не руках носил своего "вконец обессилевшего" брата.
Карамон смотрел на Тику глазами побитой собаки.
Карамон сиял от счастья и строил многочисленнные планы обустройства дома.
И продолжал исправно посещать кабаки и таверны.

У Рейстлина остался последний козырь.
Он объявил всем, что для его исследований необходима тишина и особые условия, а карамоновы шумные гулянки и - особенно - возвращения под утро сильно мешают ему сосредоточиться.
И ушел жить в Палантасскую башню - он не сомневался что рано или поздно любовь к брату пересилит в Карамоне тягу к "гномьему зелью".

В ожидании брата маг не сидел сложа руки. Он изучал сложившуюся в мире обстановку, для чего специально разработал Бассейн Всевиденья и много путешествовал.
Полученные сведения удручали.
Такхизис, запертая в Бездне, от злости и скуки пристрастилась к спиртному, что незамедлило сказаться на всем Кринне. Потихоньку попивали все: эльфы ( у этих экспорт алкоголя вообще составил основную статью дохода в бюджете), гномы (те тоже не упустили своей выгоды), люди, маги. Даже, по слухам, отдельные драконы.
Все.
Кринну грозила полная деградация.
Случайно узнав, что среди магов объявился весьма неглупый темный эльф, Рейстлин срочно затребовал себе ученика - в надежде спасти от зеленого змия хотя бы кого-то.
Маг до предела загрузил Даламара работой по хозяйству, учебой, даже пошел на совершенно дурацкие и абсолютно ненужные ему опыты по созданию живых существ. Естественно, что получившихся Живчиков он тоже поручил заботам эльфа. Конечно, Даламар не перестал заглядывать в бутылку (за которую предварительно передавал очередную порцию сведений Конклаву, на что Рейстлин смотрел как на неизбежное зло). И все же общественно-полезный труд и ученические обязанности оставляли не так уж много времени на пьянство, да и природная любознательность вкупе с тягой к магии и, заметим в скобках, изрядной долей страха перед Шалафи, делали свое дело.

Надежды Рейстлина крепли. Вконец замученный насылаемыми мстительной Такхизис кошмарами (и ее же сексуальными домогательствами), маг тем не менее с утроенной энергией продолжал воплощать в жизнь свой замысел. А замысел состоял в необходимости убедить Такхизис вернуться к трезвому образу жизни, а также установить разумные нормы потребления алкоголя во всем мире (сам Рейстлин к вину относился исключительно как к лекарству и совершенно не видел необходимости в нем в обычных обстоятельствах).
Были налажены деловые (и не только) отношения с Крисанией Таринской, жрицей Паладайна.
Был организован элитный реабилитационный центр и культурно-оздоровительная программа с учетом психологических и физиологических особенностей для Карамона, для чего пришлось провернуть простую, но изящную интригу с участием Китиары и Сота.

Рейстлин, когда позволяло время (что, учитывая его замыслы и наличие ученика, случалось нечасто), наблюдал за своим близнецом с помощью Бассейна Всевиденья и каждый раз с болью убеждался, что Карамон по-прежнему пьет.
И вдруг от того пришло письмо.
С трудом продравшись сквозь пляшущие разновеликие каракули, кое-как набросанные явно трясущейся рукой, Рейстлин осознал, что его брат... ничего не понял, не понял истинной причины отъезда мага, слегка обиделся и уговаривает его вернуться.
Рейстлин, скрепя сердце, (и скрипя зубами в адрес своей неустойчивой к алкоголю Госпожи) предпринял последнюю отчаянную попытку достучаться до брата. Вернув письму вид непрочитанного, он надписал на конверте "У меня нет брата. Я не знаю никого по имени Карамон" и отправил обратно.

Созерцание хмурого помятого Даламара, неловкими и неточными движениями заметающего осколки какой-то пробирки и пытающегося затереть дымящееся пятно на полу, не улучшило настроения мага.
Он понял, что тянуть дольше нельзя.
Дав знать Крисании о начале действий, Рейстлин наскоро закодировал недавно изобретенным заклятьем Даламара и отбыл в Истар.

Темный же эльф, когда немного оклемался, такому повороту событий безмерно обрадовался. Путем нехитрых экспериментов рассчитав оптимальную дозу любимого сильванестийского для достижения эффектной кровоточивости ранок на груди при наименьшем возможном уровне боли, ушлый ученик чародея отправился прямиком в Вайрет. Оказалось - весьма кстати, поскольку попал аккурат на заседание Конклава, где и поведал трагическую историю "о суровом наказании Шалафи за шпионаж" и о его же "страшном замысле" (сухом законе).
Конклав пришел в ужас и немедля отрядил Даламара присматривать за Палантасской Башней с тем, чтобы не впустить обратно в мир мага-ренегата Рейстлина Маджере, задумавшего погубить Кринн.
Также эльфу было велено открыть Башню для студентов из числа наиболее способных черных магов.
Как ни крути, а перспектива круглогодичных студенческих вечеринок на правах Хозяина Башни устраивала Даламара куда больше, чем хозработы и зубрежка под началом трудоголика-трезвенника шалафи.
Как всем нам известно из хроник, Рейстлин, сопровождаемый Карамоном и Крисанией, преодолев многочисленные трудности и опасности, тем не менее добрались до Врат и вошли в них.

И вот, стоя перед своим братом (узнавшим о грядущем сухом законе), Рейстлин посмотрел тому в глаза и понял, КАКИМ станет Кринн для Карамона и остальных обитателей мира. И отступился. (От мысли ввести ограничение на употребление алкоголя.)

Отдал он Карамону свой Посох (с инструкцией по закрытию Врат и табличкой "Не беспокоить! Идет сеанс!" и велел уходить, уводя с собой Крисанию.
Сам же Рейстлин Маджере остался в Бездне - выводить из запоя Такхизис.

 

@темы: Такхизис, Рейстлин, Даламар, Карамон, фанфикшн

---

Повелитель Ледяного Предела

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень)
Бета:  Faery
Гамма:  Faery,  asgeth
Название: "Повелитель Ледяного Предела"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: вполне может не соответствовать матчасти, учитывая, что о главном герое известно очень мало
Рейтинг: PG
Тип: джен, AU
Пейринг: нет
Жанр: action, в некотором смысле deathfic
Размер: мини, третья часть цикла "Холодные Бури"
Герои: Феал-Хас, Ариакас, Фейр Керон, Лорак Каладон, Даламар Арджент
Саммари: — Сейчас я отстригу твои длинные уши! Что… А-а-а-а-а! Помогите!!
Феал-Хас сделал шаг в сторону, а агрессор пропахал лёд… да так и остался с вмороженными в пол когтистыми лапами, держащими кинжал.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать
Благодарности:  Faery и  asgeth

You only see what your eyes want to see
How can life be what you want it to be
You're frozen when your heart's not open
You're so consumed with how much you get
You waste your time with hate and regret
You're frozen when your heart's not open
© Gregorian/Madonna «Frozen»

Белый волк, крепко держа в зубах свою добычу, шёл к господину. Добыча была тяжёлой — здоровенное существо в доспехах. Волк никогда не видел ничего подобного, но, подчиняясь приказу, послушно волочил по ледяному полу громыхающую штуку. Нельзя было заставлять хозяина ждать. Волк подошёл к двери кабинета мага-крионика.
Не успел Феал-Хас отстроить Ледяной Дворец в своей новой земле, как с неба посыпались горящие камни — это событие потом назвали Катаклизмом. Южные земли не пострадали, если не считать того, что кусок материка, на котором и стоял новый замок волшебника, откололся и сместился к полюсу.
Вот уже более трёхсот лет это место называют Ледяным Пределом. Раньше снег сходил на два-три месяца в году, и сохранялась какая-то растительность, теперь же земля окончательно превратилась в ледяную пустыню. Из всего, что здесь было, сохранился дворец и старый источник святой воды, которым пользовались ещё жители давно уничтоженного посёлка. Также по сообщениям шпионов-волков здесь остались малочисленные племена ледяного народа и таной. Феал-Хаса нисколько не заботили ни те, ни другие. Главное, что господином этих земель признавали его, и ни у кого не было и мысли пытаться оспаривать его права или хотя бы даже близко подходить к его замку. По ночам в посёлках со страхом рассказывали истории о «воплощении зимы» и «духе льда», который может обратить человека в лёд одним взглядом. К Феал-Хасу относились со страхом и трепетом.
Что, в общем-то, от них и требовалось. Пусть себе ютятся в своих жалких лачугах из шкур, пусть ловят рыбу, живут впроголодь и молятся своему Хаббакуку. Всё равно они все вымрут когда-нибудь. Истар пал, Башни Высшего Волшебства пали, даже Боги ушли. Или сделали вид, что оставили Ансалон — Феал-Хаса это не волновало. Главное, что не исчезла магия.
— Входи, друг мой, — не поворачиваясь, сказал Феал-Хас волку.
Крионик сидел на стуле, который был искусно вырезан изо льда, за большим ледяным столом и что-то писал незамерзающими чернилами. На белом гусином пере уже появилась короста инея.
— Вноси осторожнее, — предупредил эльф, всё так же продолжая писать.
Волк настолько аккуратно, насколько мог, втащил тяжёлую громыхающую штуку, затем сел рядом с нею и замёл хвостом по заснеженному полу. Феал-Хас повернулся и кивнул волку.
— Молодец, ты заслужил награду, — крионик встал и внимательно присмотрелся к пленному.
Это был не человек, не гоблин и не людоед. Признаться, Феал-Хас никогда не видел ничего подобного. Больше всего существо смахивало на ящерицу с красновато-рыжей чешуёй, но прямоходящую и разодетую в доспехи. Миг спустя оно пошевелилось и начало приходить в себя.
— Охраняй, — качнул головой эльф, и волк быстро отбежал к двери, закрыл её и лёг поперёк прохода.
«Ящерица» потрясла чешуйчатой головой, а затем открыла чёрные глаза. Первое, что она увидела, был Феал-Хас.
— Эльф! — прохрипело существо и бросилось на мага, пытаясь нащупать оружие, которого, конечно же, уже не было. «Ящерица» не растерялась и отработанным движением достала из-под доспехов кинжал, который волки ни забрать, ни найти у неё не смогли. — Сейчас я отстригу твои длинные уши! Что… А-а-а-а-а! Помогите!!
Феал-Хас сделал шаг в сторону, а агрессор пропахал лёд… да так и остался с вмороженными в пол когтистыми лапами, держащими кинжал.
— Так значит, ты называешь себя драконидом-капаком, — бесстрастно сказал Феал-Хас, глядя существу в глаза. — Ты появился на свет из яйца медного дракона. Ты служишь некоему Императору Ариакасу, конечная цель которого — положить мир перед стопами Такхизис. На вашей стороне хроматические драконы, людоеды, минотавры, гоблины, хобгоблины, наёмники, множество таких, как ты и… как интересно! — крионик прошёлся по комнате, даже не глядя на тщетные попытки пленника высвободиться. — Весьма занятная информация. Значит, Чёрная Ложа тоже перешла на вашу сторону?
— Так и есть, — оскалился драконид. — Они-то и приняли участие в появлении на свет нашей расы. — Но откуда ты всё это…
— Я отпущу тебя, — не дослушал его эльф. — Ты пойдёшь к Ариакасу и скажешь, что Ледяным Пределом правит Повелитель Феал-Хас, чёрный архимаг, тёмный эльф сильванести. Расскажешь своему господину, что я сам приду поговорить с ним. А до тех пор — нет нужды меня беспокоить. Забирай своих соотечественников и отправляйся в Оплот. Ты должен успеть передать всё это, ведь иначе я буду там раньше тебя. И если я ещё раз увижу кого-то из вас на своей земле, с вами со всеми будет то, что было сейчас с тобой. Я как раз думал украсить свой замок диковинными статуями.
В воцарившейся тишине было отчётливо слышно, как шумно выдохнул капак. Феал-Хас взмахом руки разморозил лапы драконида. Тот встал и, пошатываясь, вышел, пройдя мимо пропустившего его, но глухо рыкнувшего вслед белого волка.
— Да, старина, — сказал волшебник, садясь обратно в кресло. — Мне этот капак тоже не по нраву, — эльф взял новый пергамент и перо, на секунду задумался, но писать ничего не стал, а лишь вздохнул: — Такхизис хочет захватить весь мир. Она хочет, чтобы на карте не осталось «белых пятен», не осталось тех мест, на которые бы не распространялось её могущество. Треклятая клептоманка. Впрочем, эта затея всё равно обречена на провал, друг мой. Чем больше империя, тем меньше она живёт, и даже если ей удастся захватить Ансалон, то тирания не будет продолжаться долго. Моя же задача сейчас — сделать так, чтобы меня не трогали. Ариакас хочет эту землю для своей госпожи — он её получит.
Архимаг вдруг встал и стремительно направился по ледяному коридору, украшенному резными узорами на стенах. Уже через несколько минут Феал-Хас был на большом полукруглом балконе, откуда открывался вид на внутренний двор замка и фонтан со святой водой.
Капаки, расположившиеся за стенами замка, спешно собирали свои вещи и так быстро, как могли, уходили в сторону побережья. Кто-то тыкал когтистыми лапами в балкон, видимо, заметив Феал-Хаса, и громко перекрикивался.
Крионик чуть улыбнулся, довольный эффектом.

Феал-Хас дал драконидам месяц, чтобы добраться до Оплота, учитывая, что из Ледяного Предела они поплывут не на кораблях. Их понесут на себе стремительные белые драконы — это крионик тоже прочёл в мыслях того капака. А значит, они бы успели трижды прилететь туда и рассказать обо всём своему Императору.
Так или иначе, но месяц архимага никто не беспокоил.
Оплот произвёл на Феал-Хаса впечатление ещё худшее, чем когда-то форт людоедов. Мало того, что рядом располагались вулканы, постоянно извергающие жаркий и зловонный серный дым, так ещё и население городка вызывало у эльфа стойкое желание бросить всё и отправиться обратно в Ледяной Предел. Архимага как обычно сопровождал белый волк.
Тут и там вспыхивали склоки: то наёмник напился, то кто-то оскорбил минотавра, то хобгоблин денег задолжал, то дракониды из-за девчонки подрались. Дважды, пока Феал-Хас шёл по улицам города, ему попадались трупы — один раз гоблин только что схлопотал кинжал в спину и упал точно поперёк дороги, преградив путь. Крионик едва не наступил на него белым меховым сапогом, но благоразумно решил обойти. Пачкаться здесь эльфу хотелось меньше всего.
А второй раз это был труп человека, валявшийся в канаве уже довольно давно. Грязные рыжие крысы, обнаглев, в открытую обгрызали пальцы наёмника. От запаха крионик поморщился.
Оплот также был очень шумным городом. Пьяные дракониды орали так, что закладывало уши, командиры призывали к дисциплине, поминутно слышался свист кнутов, гоблины визжали, как недорезанные свиньи, людоеды рычали, минотавры мычали… Всё это создавало ужасную какофонию в голове.
Снова и снова Феал-Хасу вспоминался дом, лишённый звуков и запахов.
— Не вздумай ничего здесь есть, — тихо сказал крионик своему спутнику и тут же прочёл в удивлённом янтарном взгляде: «Хозяин, ты за кого меня принимаешь?».
Когда эльф был уже на подходе к шатру Императора Ариакаса, в канаву, проходящую рядом с дорогой, плюхнулся вдребезги пьяный драконид-бааз. Феал-Хас едва успел одёрнуть край белого мехового плаща, чтобы капли грязи не попали на него. Поморщившись в очередной раз, крионик приблизился к большому чёрному шатру, возле которого дежурило два огромных бозака. Они угрожающе надвинулись на Феал-Хаса.
— Эльф в Оплоте? — прорычал один из охранников, сжимая обнажённый меч. — Что тебе надо?
— Я Феал-Хас, господин Ледяного Предела, у меня назначена встреча с Императором, — крионик с презрением посмотрел на бозака.
Второй охранник что-то зашептал первому на ухо. Первый приоткрыл пасть и посмотрел на эльфа совсем по-другому.
— Х…хорошо, — облизнувшись длинным раздвоенным языком и сглотнув, сказал бозак, — войди, но тебе придётся сдать оружие… и твоего зверя нужно оставить тут… если ты, конечно, не против…
Архимаг только посмотрел на своего вечного спутника, как тот покорно сел рядом с говорливым бозаком. Феал-Хас отстегнул перевязь с ножнами и передал её волку, который тут же зажал её в зубах.
— Охраняй, — приказал волшебник.
Тот бозак, который до сих пор молчал, потянул когтистые лапы, чтобы обыскать Феал-Хаса, но крионик насмешливо поцокал языком.
— Правильно боишься. Та история, которую ты рассказал своему другу — случилась на самом деле. Прикоснёшься ко мне — и будешь украшать мой Ледяной Дворец статуей, вместо того капака, которому не посчастливилось встретить меня.
Бозаки больше не перечили ему, с ужасом наблюдая, как эльф входит в шатёр. Охранникам оставалось надеяться, что оружия у Феал-Хаса и вправду больше не осталось, ведь за плохой обыск полагалась смертная казнь…
Конечно же, оружие у крионика было. Но два кинжала эльф не брал в расчёт, ведь главное — внутри него.

— Эльф?! — взревел Ариакас.
Реакция Императора не отличалась от реакции его подданных, из чего Феал-Хас тут же сделал вывод, что избранник Такхизис не умнее обычного солдата. «Впрочем, это поспешно», — одёрнул себя волшебник.
Сам Ариакас оказался высоким и атлетически сложенным черноволосым человеком. На голове Императора покоилась корона с крупными кровавыми рубинами, которую Феал-Хас тут же узнал. Эта корона в своё время передавалась от одного Короля-Жреца к другому. «Всего триста с лишним лет назад эта корона была символом служения Паладайну, — подумал эльф отрешённо. — Теперь её носит на себе жрец Такхизис. Он же главнокомандующий её армиями. Кстати, в магическом искусстве тоже разбирается, надо это учесть, хотя я и не собираюсь с ним воевать».
— Что тебе тут надо? — Император грохнул рукоятью кинжала о походный стол. — Мне рассказывали небылицы про какого-то господина Ледяного Предела, но я не верю ни единому слову.
Со скучающим выражением лица Феал-Хас взмахнул рукой. Ариакас вскрикнул и уронил кинжал, который вдруг стал холодным, будто лёд.
— Как ты смеешь?.. — прошипел Император.
— Теперь ваша милость верит в небылицы об эльфе-повелителе Ледяного Предела? — с неприкрытым ехидством спросил крионик.
Ариакас, всё ещё растирая ладонь, злобно сверкал глазами. Воспользовавшись паузой, Феал-Хас продолжил:
— Ты собираешься захватить мою землю. Но не будет ли проще, если я сам присоединюсь к тебе? Тем более что Белому Крылу Армии нужен Повелитель, не так ли? И никто не хочет ехать на юг, захватывать бесплодную, никому не нужную равнину. Я сдаю вам эту землю без боя. Тебе не придётся воевать на ней. Ну, разве что истребить несколько малочисленных племён, которые не захотят тебе подчиниться. Я чёрный маг и хочу быть на твоей стороне. И заодно нанимаюсь на пост Повелителя Драконов.
Как и множество раз до этого, Феал-Хас импровизировал. Он не знал многих подробностей, пока не повстречался с Ариакасом лично. Но теперь у него были все козыри — сердце Императора само предоставляло ему всю информацию.
Ариакас расхохотался. Несколько более театрально, чем того требовала ситуация, зато это ему позволило нагнуться и подобрать нагревшийся уже кинжал.
— Нанимаешься на пост Повелителя Драконов? Ты хоть понимаешь, что ты сейчас сказал? Чтобы я взял на такой высокий пост эльфа? Не смеши меня! Да мы истребляем твою расу! К тому же, смею тебя уверить, за этот пост идут такие драки…
— Нет, — спокойно прервал его Феал-Хас.
— Как ты посмел меня перебить? — тёмные глаза Ариакаса сузились, а рука поудобнее перехватила кинжал. — Проклятый остроухий…
— Но ты же сам знаешь, что нет никаких драк, — пожал плечами волшебник, демонстративно поворачиваясь спиной, мол, давай, бей. — Нет желающих на пост Повелителя Белого Крыла. Ни одна раса не любит холод.
Ариакас заскрежетал зубами. Откуда распроклятому эльфу всё известно? У него шпионы в армии? Так и есть, иначе ему подобную информацию не получить…
— Нет, — прервал измышления Императора Феал-Хас. — Я крионик и читаю твои мысли, вот и весь секрет. Считай, что ты сам мне всё рассказываешь. Прямо сейчас.
Ариакасу потребовались доли секунды, чтобы сообразить, что странный эльф — это его шанс. Да, действительно, вопрос о Повелителе Белого Крыла и, соответственно, захвате Ледяного Предела, встал ребром. Госпожа велела решить его в самое ближайшее время, а ничего до сих пор не предвиделось. Ариакас начал склоняться к мысли, чтобы насильно кого-нибудь назначить на эту должность… но с другой стороны, ведь всегда лучше получается то дело, которое делаешь не из-под палки.
Конечно, этот Феал-Хас — эльф… это осложняет ситуацию. Но ведь он тёмный эльф, к тому же маг из Ложи Чёрных Мантий, а они нынче работают на Такхизис. Хотя, признаться, больше Ариакаса бесило то, что дерзкий крионик стоит к нему спиной и не выказывает никакого почтения, позволяет себе язвить, перебивает Императора, выставляет его дураком!
Можно ли ему доверять?
— Ты говоришь, что ты умеешь читать мысли? — уточнил Ариакас.
— Не совсем, — лениво протянул Феал-Хас, обернувшись через плечо. — Я замораживаю Реку Времени и заглядываю в твоё сердце…
— Неважно. Скажи мне тогда, о чём я думаю? — Император сел на складной походный стул, ожидая услышать неправильный ответ.
Крионик тихо-тихо засмеялся.
— Ты денно и нощно об этом думаешь, ты хочешь её — бесполезно. Ты ей не нужен. Ей интересно установить свою власть и тиранию на Ансалоне. Но может быть, ты понравишься кому-нибудь другому? Например, её дочери…
Ариакас едва сдержался, чтобы не метнуть кинжал в нарочно подставленную спину. Нет, нельзя, этот эльф ему ещё пригодится. Главное — держать его подальше от себя. От Феал-Хаса у Императора остались самые отвратительные впечатления.
Крионик мог бы сказать, что это полностью взаимно.

На собрании, которое состоялось уже через три дня, ставшие настоящим адом для Феал-Хаса, присутствовали все Повелители, кроме Китиары — она прислала своего заместителя Бакариса. Собрались в самом большом зале бывшего дома мэра Оплота. Дом давно обветшал — именно поэтому Ариакас предпочитал если уж не жить, то хотя бы вести переговоры в своём шатре. Но для того, чтобы разово вместить четырёх Повелителей, одного заместителя, одного Императора и всю охрану — дом вполне годился.
Все, в том числе и сами войска Белого Крыла, большую часть из которого составляли дракониды-капаки, были весьма удивлены тем, что Ариакас назначил на должность Повелителя Драконов — эльфа.
Но все смолчали. Все, кроме одной леди.
— Эльф сильванести? — прорычала стройная длинноногая женщина, обнажая меч. — Не может этого быть!
— Да, я родился там, — бесстрастно подтвердил Феал-Хас. — А ты Повелительница Красного Крыла, Фейр Керон, ненавидишь эльфов просто за то, что они есть, и поэтому вызвалась атаковать Сильванести. Твой план заключается в том, что ты пойдёшь с окраин и вырежешь всё способное держать оружие население, а затем заполнишь страну не только беженцами, но и страхом, который беглецы принесут с собой в столицу. На волне этого страха ты и планируешь взять Сильваност. Что ж, — крионик пожал плечами, — хороший план. Имеет право на жизнь. У тебя есть хорошие шансы победить. Говорю как бывший житель Сильванести.
Фейр Керон задохнулась от возмущения. План был ею терпеливо выработан, высчитан до подробностей, и до сих пор она держала его в секрете даже от Императора. Она рассчитывала завоевать Сильванести быстро и без существенных потерь, чтобы потом прийти к Ариакасу и получить достойную награду… а возможно, её ждало больше, чем золото и сталь. Может быть, Фейр смела на это рассчитывать, если она блестяще проведёт кампанию против ненавистных Её Тёмному Величеству эльфов (тут Повелительница полностью соглашалась со своей Госпожой), то Корона Власти перекочует с головы Ариакаса на её, Фейр Керон, прекрасную голову…
Этот мерзкий (как и все остальные представители его расы, в особенности сильванести) эльф меньше чем за минуту раскрыл всем Повелителям её блестящий, её уникальный и несравненный, как и она сама, план!
Повелительница, взмахнув мечом, с боевым кличем кинулась на крионика. Феал-Хас прошептал заклинание, и остаток пути Фейр проделала на животе, потому что пол превратился в гладкий, словно зеркало, лёд. Остальные Повелители загоготали, когда женщина мягко ткнулась головой в носки сапог эльфа. Волк, по-прежнему охраняющий своего господина, зарычал.
— Вы остыли, Повелительница? — саркастически спросил Феал-Хас.
— Прекратить! — топнул ногой Ариакас. — Феал-Хас, убери… это! — Император указал на пол. — Фейр, ещё одна такая выходка и — смею тебя уверить — у меня найдётся, кого назначить на твой пост!
Ледовый каток исчез, пристыженная Повелительница встала. Всё ещё буравя ненавидящим взглядом эльфа, она отошла к своему месту.
Совещание продолжилось.

После того, как Ариакас объявил собрание закрытым, Повелители поторопились разойтись. В дверях возникла толчея, поскольку никто не хотел уступать дорогу другому. Учитывая количество охраны, этот затор мог вылиться в драку. Император всего этого, конечно же, не видел, поскольку его пропустили первым. На данный момент в дверях спорили Бакарис и Луцин из Такара.
Феал-Хас ждал, со скучающим видом наблюдая за происходящим. Он один прибыл без охраны, если не считать белого волка. Его войска ждали его за городом: Белое Крыло Армии Такхизис — капаки и белые драконы.
— Не боишься, что я уничтожу твою родину, а, эльф? — вдруг прошептала Фейр, почти прикоснувшись губами к уху Феал-Хаса. — Я слышала, что твоя недоразвитая раса не умеет расставаться с деревцами навсегда, даже в изгнании. Так вот знай же — я буду не просто рубить ваши деревья — на одних я буду делать на них надрезы и заставлять их умирать медленно, другие будут жечь мои драконы!
Её дыхание было горячим и пахло пивом. Эльф поморщился.
— Избавь меня от своего смрадного общества, — попросил волшебник. — Мне неприятно общаться с бывшей проституткой.
Повелительница была так потрясена, что отошла на несколько шагов спиной вперёд, продолжая глядеть на Феал-Хаса. Отсюда эльф казался ей статуей, выточенной изо льда. Холодной и безразличной.
— Эй, старина, — обратился крионик к своему спутнику, сидящему рядом. — Тебе тут понравилось?
Вместо ответа волк оскалился.
— Вот и мне тоже, — вздохнул Феал-Хас. — Думаю, я уже переел общества людей. Я бы с радостью отправился домой, но боюсь, нам с тобой придётся заскочить ещё в одно место. Пусть эти бараны вчетвером лезут в одни ворота. Я же знаю путь проще. Ну а мои новоприобретённые войска догонят меня в Ледяном Пределе.
Архимаг прочёл заклинание телепортации. Фейр Керон увидела только белую вспышку, а затем по полу рассыпались мелкие кристаллики льда.

Now there's no point in placing the blame
And you should know I'd suffer the same
If I lose you, my heart would be broken
Love is a bird, she needs to fly
Let all the hurt inside of you die
You're frozen when your heart's not open
© Gregorian/Madonna «Frozen»

Лес Сильванести встретил своего изгнанника светом и запахами трав и цветов. Здесь было тепло и солнечно, воздух был пронизан ароматами жизни, вечной и неумирающей, которая чувствовалась везде — в кронах осин, в щебетании птиц, в траве… Здесь жило всё, до последней веточки, до последней букашки.
Феал-Хасу сразу же захотелось телепортироваться в Ледяной Предел, к которому даже само слово «жизнь» никак не подходило. Запахи цветов и листвы, столь приятные любому эльфу, щекотали ноздри, ужасно хотелось кашлять и чихать, птичье пение резало уши.
Крионик сравнил свои ощущения от Оплота и от Сильванести. Что же… не сильно-то они и отличаются, так? Там и там жарко и плохо пахнет. Там и там шумно и много народа.
— Вот уж не думал, что мне будет настолько неприятно, — задумчиво сказал Феал-Хас, пряча лицо в мехах и всё-таки чихая. В горле першило, а глаза слезились. — Последний раз я видел этот лес четыреста лет назад. Я тогда был ещё совсем мальчишкой. Фейр Керон сказала, что эльфы никогда полностью не отрываются от родины… что ж, это я и собираюсь проверить.
Крионик сорвал лист с дерева, равнодушно посмотрел на него и порвал в клочья. На пальцах остался зелёный сок и запах свежей травы. Волшебник поморщился и снова чихнул.
— Думаю, Повелительница всё же ошиблась. Но я должен выяснить точно. Идём же!
Крионик и его волк пересёкли пустующий Сад Астарин и приблизились к Башне Звёзд. Охранники и обычные эльфы, которые попадались на их пути, падали, сражённые колдовским сном. Они не успевали даже понять, что случилось.
Так и не встретив сопротивления, Феал-Хас добрался до палат Беседующего со Звёздами. В прохладной тишине дворца гулко отдавались шаги крионика, за ним неотступно следовал тяжело дышащий белый волк — животному было здесь слишком жарко. Его хозяин, хотя и испытывал то же самое, тем не менее, поплотнее закутался в плащ.
Лорак Каладон, которого крионик помнил ещё молодым, сидел на своём троне, сгорбившись, склонившись вперёд. Перед Беседующим стоял круглый трёхногий столик, на котором покоился укрытый зелёным шёлком шар. Заметив, что он не один, Лорак встрепенулся и с тревогой посмотрел на Феал-Хаса:
— Кто ты такой? Как тут оказался? Как прошёл мимо охраны?
Изгнанник смотрел на своего бывшего короля. На того, кто допустил все те мучения, которые пережил восемнадцатилетний эльф. В ореховых глазах Лорака крионик видел тревогу — Беседующий судорожно вспоминал защитные заклинания.
— Я… Я не помню тебя, — Лорак пристально вглядывался в лицо Феал-Хаса. — Что тебе нужно? Если ты…
— Ты меня помнишь, — спокойно ответил волшебник. — Если ты, конечно, вообще интересовался в ту пору такими мелочами, как изгнанники.
— Так ты изгнанник? Тёмный эльф? Но тебе запрещено здесь быть!
Неслыханная наглость, изгнанник смеет приходить, да ещё и заявляется во дворец Беседующего со звёздами! В порыве чувств Лорак вскочил с трона, но под ледяным взором Феал-Хаса сел обратно. Самый воздух в зале стал холоднее. На гобеленах, развешанных по стенам и изображающим жизнь героев Сильванести, вмиг появился иней, каменный пол и стёкла покрылись изморозью, а изо рта Лорака теперь вырывались маленькие облачка пара. Зато волк почувствовал себя гораздо комфортнее и с удовольствием разлёгся у ног своего хозяина.
— Зачем ты вернулся? — тихо спросил Беседующий, вжимаясь в трон и неотрывно глядя в серые, будто бы замёрзшие, глаза Феал-Хаса.
— Так ты не узнаёшь меня? — крионик был весьма удивлён, потому что точно знал — Лорак не врёт. — Так ты ничего не знаешь обо мне? О тёмном эльфе Феал-Хасе?
— Невозможно… — прошептал Лорак. — Феал-Хас… Но мне сказали, что ты умер!
— Да, — криво улыбнулся маг, наконец, осознав всю бессмысленность ситуации.
Лораку наврали, воспользовавшись тем, что он был молод, точно так же обвели вокруг пальца, как и его, Феал-Хаса. Бессмысленно обвинять короля. Архимаг, опустив голову, присел, чтобы почесать волка за ухом.
— А ещё тебе сказали, что я убил Эльтери, так? — уточнил крионик. Получив кивок в ответ, он продолжил: — А ты не стал разбираться, Беседующий, ты решил, что Дом Мистиков сам решит дела со своими магами. У тебя под носом совершили убийство, а ты не стал копаться в этом деле, — в последних словах проскользнула горечь.
— Я…
— Тебе не удастся оправдаться, я вижу тебя насквозь, как и любого другого. Что ж, я здесь не затем, чтобы восстановить справедливость, — тон Феал-Хаса вновь стал ледяным, крионик выпрямился. — Я всё равно не хочу жить в Сильванести. Я возненавидел эту страну и всех её жителей. Я сделал свой выбор. Однако хочу предупредить тебя об одном: не используй Око Дракона. Оно не для тебя, ты не сможешь его контролировать.
— Откуда ты знаешь… — пролепетал Лорак, сбитый с толку.
— Ты мне сам об этом сказал, — прошептал Феал-Хас, надвигаясь на своего бывшего короля и глядя ему в глаза.
В следующую секунду Лорак Каладон сладко спал на своём троне.
«Забрать у него Око? — спросил себя волшебник, лениво сдёргивая шёлковоё покрывало. В Оке Дракона клубился зелёный туман. — Но зачем оно мне, у меня есть своё. Лорак его использует, я знаю, несмотря на моё предупреждение. Это станет погибелью Беседующего. А возможно, и всего Сильванести. Но какое мне до этого дело?». Крионик бросил покрывало обратно.
— Друг мой, — Феал-Хас улыбнулся своему волку. — Фейр Керон всё-таки ошиблась. Если бы я по-прежнему в глубине души любил эту страну, я бы сейчас забрал Око Дракона. Я оставляю его здесь, на погибель Сильванести. Идём же.
Всё так же беспрепятственно крионик вышел обратно в сад. Феал-Хас уже хотел произнести заклинание телепортации, но вдруг краем глаза заметил фигуру, спрятавшуюся за дерево. Кто-то не уснул от его заклинания, надо же! Эльфу стало интересно, кто это может быть. Какой-нибудь маг из дома мистиков?
— Выходи, — сказал Феал-Хас. — Бесполезно прятаться. Я не поклоняюсь Эли и вполне могу убить тебя.
Не будь Повелитель Ледяного Предела (а теперь и Повелитель Белого Крыла Армии Такхизис) криоником, он бы подумал, что его угроза подействовала. Но на самом деле он отчётливо различил интерес. Или скорей даже любопытство. Оно-то и заставило совсем ещё молодого темноволосого эльфа с правильными чертами лица и бледной кожей не убежать, сверкая пятками, а выйти и предстать пред светлые очи чёрного архимага.
— Стереги, — Феал-Хас махнул рукой в сторону парня, волк тотчас же принялся ходить кругами. Эльф держался хорошо, не показывая беспокойства. — Итак, ты маг, — крионик смотрел в тёмные, почти чёрные глаза юноши. — Хм, как интересно! Маг-слуга, сирота. Непослушный, не уважающий своих хозяев…
— Может, ты и имя моё знаешь? — съязвил эльф, хотя крионик чувствовал страх.
— Знаю, — уронил Феал-Хас. — Даламар Арджент.
Послышался судорожный вздох. Волк счёл это признаком агрессии и зарычал, обнажая острые клыки.
— Стеречь, — строго осадил своего спутника Феал-Хас. — Дома поешь.
Зверь продолжил нарезать круги, будто акула. Крионик по-прежнему пристально вглядывался в глаза Даламара. Первым не выдержал юноша.
— Я расскажу страже, что здесь был изгнанник! — воскликнул он.
— Нет, — пожал плечами Феал-Хас. — И всё потому, что я маг. Ты вообще полез ко мне, чтобы узнать, кто я и что тут делаю. А также — как зачаровываю животных и добиваюсь того, чтобы все вокруг меня засыпали. Ты не попал в радиус действия моего заклинания, но увидел, как засыпают другие, после чего наколдовал простенький щит и пошёл ко мне. Я тебе слишком интересен, и ты даже решил рискнуть своей шкурой, хотя прекрасно понимал, что я архимаг, к тому же изгнанник. А значит, могу убить тебя на месте. Хорошо. Я расскажу тебе. Я тоже был многообещающим молодым эльфом, как и ты. Это было очень давно. Сильванести не захотели меня принять, и меня изгнали. Теперь я один из сильнейших магов Кринна. Здесь ты не добьёшься большего, чем ты имеешь сейчас, Даламар Арджент.
— Неправда! — возразил молодой слуга. — Лорд Теллин сказал… — Даламар закусил губу, решив ничего не рассказывать. Этот тёмный эльф и так будто бы читал его мысли.
— Как знаешь, — Феал-Хас посмотрел на молодого слугу с отрешённой жалостью. Так смотрят на мотыльков, обжигающих себе крылья и погибающих в костре. — Но ты ещё вспомнишь мои слова, учитывая, что сам частенько бегаешь в пещеру, где хранятся книги по чёрной магии. Впрочем, мне пора, — крионик отозвал волка и приготовился читать заклинание телепортации.
Даламар, понимая, что у него остались считанные секунды, сбивчиво спросил:
— Скажи, а Эли… он существует?
— Не знаю, — равнодушно пожал плечами Феал-Хас. — Я знаю, что существует Нуитари.
А затем тёмный эльф на глазах Даламара рассыпался мириадами снежинок, мгновенно растаявших на солнце.

Ледяной Предел ждал своего Повелителя. Дворцовые ворота распахнулись перед Феал-Хасом, как будто бы об этом заранее позаботился верный слуга. Крионик вышел на балкон, откуда он не так давно смотрел на улепётывающих капаков. Вскоре они должны прибыть снова, но теперь уже и они, и белые драконы будут подчиняться Феал-Хасу.
Эльф осторожно присел на толстые ледяные перила. Спутник архимага заскулил и прижался мордой к хозяину.
— Да, друг мой, мне это тоже не нравится. Я бы тоже предпочёл жить спокойно. Но не волнуйся, это всё ненадолго — и Ариакас, и Лорак, и все остальные. Однако во всём этом определённо есть и положительные стороны. Армия Такхизис поможет мне расправиться с ледяным народом и таной. И тогда здесь не останется никого — только мы. Как тебе такая перспектива?
Желтоглазый зверь неожиданно завыл, и этот леденящий душу вой подхватили десятки, сотни белых волков по всей округе. В посёлках люди судорожно жались друг к другу и успокаивали детей. Феал-Хас запрокинул голову и распростёр руки.
Волчий вой смешался со свистом ветра начинающегося снежного бурана.

You only see what your eyes want to see
How can life be what you want it to be
You're frozen when your heart's not open
If I could melt your heart
We'd never be apart
Give yourself to me
You are the key
© Gregorian/Madonna «Frozen»

@темы: Маги, Ансалон, Феал-Хас

---

Возвращение в холод

[Лин Тень]

Автор: я ( Лин Тень)
Бета:  Faery
Гамма:  Faery,  asgeth
Название: "Возвращение в холод"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: вполне может не соответствовать матчасти, учитывая, что о главном герое известно очень мало; продолжение фанфика Снежный ангел
Рейтинг: PG
Тип: джен, AU, возможно ООС Винциль де Джевра, множество OMC и OFC
Пейринг: нет
Жанр: action, в некотором смысле deathfic
Размер: мини
Герои: Феал-Хас, Андраш Раннок, Винциль де Джевра и множество OMC и OFC
Саммари: — Снеж…ный ангел… — с усилием пробормотала она. Изо рта женщины лилась кровь, мешая ей говорить. — Ты ведь… не любил меня…
— Я никого не люблю, — пожал плечами маг.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать
Благодарности:  Faery и  asgeth

Снилось мне: неожиданно выпал снег,
В мире наступили тишина и свет.
Свет и тишина, покой и белый снег.
Жаль, что это только снилось мне.
© Воскресение «Сон»

Хиддумонт уже начался, но в этом году холода запаздывали. Обычно к этому времени выпадал снег, а сейчас земля ещё была сухая. Несмотря на хорошую погоду, Феал-Хас был одет по-зимнему: тёплый белый плащ, белые сапоги на меху, белые кожаные штаны и белая куртка с меховой оторочкой.
Молодому крионику всё равно было жарко так и так. Зато в привычной одежде он чувствовал себя уверенней. Тёмный эльф сильванести дожидался аудиенции у вождя племени людоедов южных земель.
Поселение и его жители были противны магу, но его целью не было завязать с ними дружбу. Людоеды ужасно пахли. Феал-Хас поминутно морщился и, чтобы не показывать гримасу отвращения, поворачивал голову и прятал красивое лицо в меху своего белого плаща. За Феал-Хасом неотступно следовал белый волк, не позволяя никому приблизиться к хозяину ближе, чем на три фута.
Всё поселение представляло собой небольшую охраняемую крепость. Внутри располагались бараки солдат и простенький сруб, который назывался «палатами вождя». Людоеды пришли в эти земли недавно, и их пока было не так много.
Феал-Хас хотел сделать так, чтобы их не стало больше со временем.
Из дверей сруба вышли два охранника-людоеда. Один из них, красуясь безобразной щербатой улыбкой, объявил:
— Можешь войти, эльф. Но вначале сдай нам свой меч.
Феал-Хас пожал плечами и, отстегнув пояс с ножнами, передал оружие людоедам. Напарник щербатого, гадко хихикая, сказал:
— За такую зубочистку дадут пару стальных, как думаешь?
Крионик поморщился. Его этим не запугаешь, тем более что он лично заколдовывал этот меч. Не идеал, конечно, ведь он маг-самоучка, но против таких профанов сгодится.
Эльф сделал шаг по направлению к двери, но щербатый людоед вновь возник перед ним, буравя крионика взглядом.
— И кинжал, — угрожающе сказал он, вертя в руках меч Феал-Хаса.
Белые ножны в это время пытался прицепить на себя второй людоед, но они не сходились. Неудивительно — ножны были сделаны из дублёной кожи белого волка оружейником ледяного народа специально для худощавого эльфа. Когда Феал-Хас принёс труп в посёлок, он сказал, что убил этого волка. На самом деле волк был старым и умер сам.
Молодой крионик не убивал своих подданных.
Феал-Хас пожал плечами и, вынув кинжал из сапога, передал его людоеду.
— Обыщи его, — бросил щербатый напарнику, бросившему бесполезную борьбу с непослушными ремешками ножен.
— Не прикасайся ко мне, — предупреждающе сказал маг. — Я отдал тебе всё оружие, которое у меня было. Или, может, тебе волка отдать?
— Волк останется здесь! — рявкнул охранник.
Эльф пожал плечами и отдал соответствующую команду зверю. Волк послушно сел возле двери и стал неотрывно смотреть жёлтыми глазами на охранников.
— Хорошо, — серые глаза Феал-Хаса блеснули. — Он останется здесь. Но если что-то случится, то вы будете первыми, кому он порвёт глотки.
«А ещё у меня есть второй кинжал в рукаве, идиоты…» — с этой мыслью крионик толкнул дверь сруба.
— Ненавижу колдунов, — щербатого людоеда передёрнуло. — Никогда не знаешь, что он тебе подсунет в следующий раз. Вроде и забрал у него оружие, а вроде всё равно в безопасности себя не чувствую… А ты что пялишься? А ну пшёл! Пшёл вон, тупое животное! Фу, фу! — людоед замахал руками на белового волка, как на обычного пса.
Волк глухо зарычал, приподнимая верхнюю губу.
— Помолчи уже, это тебе не собака, — осадил второй охранник своего напарника. — Скорей бы этот эльф ушёл…

Вождь людоедов, Дирсред, был самым высоким и самым сильным из них — в конце концов, своё лидерство нет-нет, но приходилось доказывать. Но при всём этом Дирсред не был тупицей — о нет! Сюда он повёл своё племя не от хорошей жизни. Да и кто согласится здесь поселиться по доброй воле? Но, как оказалось, такие сумасшедшие всё же нашлись. Людоеды, выселенные соламнийцами, оттеснённые к крайнему югу, вдруг наткнулись на тех, кто называл себя «ледяным народом», людей, поклоняющихся богу-рыбаку Хаббакуку. Час от часу не легче, решил Дирсред. Он-то надеялся отсидеться здесь, где его не будут искать, а выяснилось, что и здесь эти проклятые поклонники светлых богов!
И теперь вопрос встал ребром. Либо ледяной народ задавит их… либо они победят. Но с какими потерями? Лазутчики докладывали о численности племени. Дирсред строил планы, высчитывал стратегии… Получалось, что без поддержки он победит, но и от его армии ничего не останется. И тогда их племя выродится, умрёт.
Когда охранник доложил, что пришёл некий «эльф-колдун, одетый так, как будто бы в разгаре аэлмонтские морозы, при нём вот такой здоровенный белый волк», вождь людоедов несказанно удивился. Что бы эльфу делать здесь? Сильванести далеко отсюда, Квалинести ещё дальше. Если только это не тёмный эльф… Тогда с ним имеет смысл разговаривать.
Дирсред повелел впустить гостя, соблюдая, однако, все меры предосторожности.
…Феал-Хасу не предложили ни сесть, ни выпить, о чём, признаться, эльф совершенно не сожалел. Комната, в которой его принимали, была тесной и вся провоняла запахом людоеда. Крионика чуть не стошнило. Дирсред сидел перед Феал-Хасом, развалившись в кресле. Эльфа и людоеда разделял стол, на котором стоял кубок и плетёная корзина с чем-то сушёным — то ли фруктами, то ли овощами.
— И зачем же ты пришёл ко мне, Дирсреду, вождю клана? — людоед испытующе посмотрел на молодого крионика.
— Поговорить о ледяном народе, — честно сказал маг.
— Так ты их посланец? — вождь мысленно поставил на карту фигурку чародея с белым волком. Теперь победа была под угрозой, такой противник — это серьёзный фактор, его надо учитывать.
Феал-Хас покачал головой. Снежно-белые волосы упали на лицо, закрывая его.
— Нет, я не посланец. Но я живу с ними, это правда.
— Так зачем же ты пришёл?
— Хочу предложить вам сделку. Вы же хотите вытеснить ледяной народ из их земель, не так ли? Нет нужды повторять, что их посёлок занимает более выгодные стратегические позиции, да и потом, у них много богатств, которые они называют «реликвиями клана». Я знаю посёлок изнутри. Туда ваши лазутчики не добирались. Да, я знаю о шпионах — тот, кто обладает достаточной наблюдательностью, уже заметил их.
Феал-Хас врал, конечно же. Никаких реликвий у ледяного народа не было — да и откуда бы им взяться? Ну и, конечно же, о лазутчиках он узнал только что. От самого же Дирсреда. Да и всю ситуацию целиком он тоже прочувствовал только здесь. Поэтому сейчас наполовину импровизировал.
— Так что ты можешь нам предложить? — Дирсред отпил из кубка кисло пахнущее вино. — Свою помощь?
— Информацию, — поправил его маг. — Я скажу, куда и когда бить. Скоро намечается отъезд большой части мужского населения. Вы возьмёте посёлок без существенных потерь для себя.
Дирсред очень быстро сообразил, что это его шанс, если только этот белый демон не врёт.
— Как я могу доверять тебе? — людоед сощурился.
— Как знаешь, — равнодушно пожал плечами Феал-Хас, поворачиваясь к выходу. — Если тебе это не интересно, то я пойду и расскажу ледяному народу о местоположении вашего форта… ни ты, ни твои охранники не смогут меня задержать. Я маг и могу исчезнуть прямо здесь, прихватив с собой моего зверя.
— Ладно, я передумал, — Дирсред махнул рукой. — Но ведь ты не хочешь сказать, что ты выдашь мне информацию и не попросишь награду?
— Нет, я не склонен к альтруизму, как ты успел заметить, — эльф, взмахнув гривой белых волос, вновь развернулся к людоеду. — Когда вы захватите посёлок, вы захватите и корабли ледяного народа. Платой мне станет корабль. Я хочу уплыть отсюда.
Дирсред не сдержался и захохотал:
— Ты поплывёшь в Сильванести? Думаешь, тебя там примут?
— Куда я поплыву — это моё дело, — тон Феал-Хаса мог бы заморозить жаркую пустыню. — С тебя корабль, вождь. Я надеюсь, мы договорились.
Полчаса спустя эльф вышел на улицу, забрал меч и кинжал у охранников и позвал волка.

В посёлке ледяного народа отмечали день рожденья вождя клана — Туньяны. Когда её отец умер, она приняла бразды правления. В юности она мечтала о прекрасном спасённом ею эльфе, но Феал-Хас объяснил ей, что брак между ними невозможен, поскольку дитя и будущий вождь будет полукровкой, к тому же неужели Туньяна хочет видеть старую себя рядом с вечно юным «снежным ангелом»? Вскоре девушка поняла, что Феал-Хас прав. Ей пришлось выйти замуж за своего соотечественника, хотя мечтала она всё равно только о беловолосом маге. Самого же эльфа вся эта ситуация как нельзя более устраивала.
Население посёлка сегодня собралось на пир на открытом воздухе, потому что было ещё не так холодно, хотя первых морозов и снега ждали со дня на день. Люди пели, плясали, славили Туньяну, её мужа и детей и, конечно же, Хаббакука. Однако Феал-Хас ещё утром предупредил, что в окрестностях бродят людоеды, а поэтому нужно держать оружие наготове.
Звон клинков, выкрики и свист воздуха, рассекаемого стрелами, прервали веселье. Подоспели войска Дирсреда. Но и ледяной народ был готов. Завязалась битва, в пылу которой никто не успел заметить, куда исчез сам эльф, так успешно стравивший обе стороны.
Людоеды дрались в полной уверенности, что победят. По наставлению Феал-Хаса они все вышли из своей крепости. Ледяной народ же оборонялся, защищая свою законную территорию. Стремительно темнело, небо хмурилось, температура опускалась. Начали падать первые мелкие снежинки, тающие на разгорячённых телах бойцов.
Дирсред в пылу сражения пытался прикинуть, что же делать. Но пришёл к печальному выводу, что отступать, так или иначе, поздно. Вдруг рядом с ним раздалось магическое пение. Людоед, развернувшись, полоснул мечом по едва виднеющейся в темноте фигуре женщины. Туньяна, захлёбываясь кровью, упала на землю.
Драка закончилась так же быстро, как и началась. Оставшиеся людоеды быстро обыскали посёлок и добили разбежавшихся с поля боя, а также женщин и детей.
— Мы победили, — Дирсред, получивший в сражении лишь царапину, утёр огромной лапищей со щеки кровь и слизнул её, словно собака. Сейчас вождю было всё равно, какой ценой они добыли эту победу. — Мы победили!! — крикнул он во всю мощь глотки. — Эта земля наша!
— Спасибо, что сделали за меня всю грязную работу, — послышался тихий голос позади Дирсреда.
Людоед обернулся, и мороз прошёл по его коже, но это было никак не связано с начавшимся снегопадом. На жалкую кучку людоедов наступали волки. Целая стая белых волков, их силуэты отчётливо вырисовывались в ночи. Рядом с ними стоял их повелитель — давешний эльф-маг.
Феал-Хас стоял, сложив руки на груди, и смотрел на людоедов, словно бы они были мышами, угодившими в ловушку. Впрочем, они ими и были…
— Взять, — лениво произнёс эльф и махнул рукой.
Волки белой волной хлынули на людоедов. Острые клыки разрывали глотки с такой скоростью, что жертвы не успевали даже ранить хищников. Когда всё было кончено, крионик прошёлся по тонкому слою первого снега, выискивая выживших. От одного из тел послышался надсадных всхлип. Феал-Хас присел и с удивлением увидел ещё живую Туньяну.
— Снеж…ный ангел… — с усилием пробормотала она. Изо рта женщины лилась кровь, мешая ей говорить. — Ты ведь… не любил меня…
— Я никого не люблю, — пожал плечами маг.
Туньяна всхлипнула последний раз и испустила дух. Феал-Хас поднялся на ноги и обратился к своим волкам:
— Они все ваши. Ешьте кого захотите. Но прежде — вернитесь в форт людоедов и проверьте, не остался ли там кто-нибудь. Эта земля теперь принадлежит мне. Я вернусь, охраняйте её для меня!
Снегопад превратился в настоящую метель. Снежинки, долетая до земли, пропитывались кровью, так что казалось, что вокруг сплошное море замёрзшей крови.

В комнате совещаний Конклава в Вайретской Башне было светло и просторно. Видимых источников света не было, точно так же, как и не было отбрасываемых теней. За столом сегодня собрались трое. Им нужно было решить важный вопрос.
Седой эрготианец Винциль де Джевра, Глава Конклава, расправил на коленях длинную алую мантию и, требовательно посмотрев на коллег, спросил:
— Так откуда он тут взялся?
Трайлес, Глава Белой Ложи, пожал плечами:
— Пришёл. Сам.
Глава Конклава покачал головой:
— Не смеши меня. Нашёл нашу Башню, прошёл через Рощу… так? Это не под силу ни одному из магов. Мы хорошо защищены.
— Есть только один вариант, — тихо сказала Андриэтта, Глава Чёрной Ложи, и двое коллег обернулись к ней. — Его мог привести к нам один из наших Богов.
На секунду воцарилось молчание, а затем оба мужчины одновременно воскликнули:
— Не Лунитари!
— Не Солинари!
Андриэтта, сделав многозначительную паузу, продолжила:
— Он просит у нас возможности пройти Испытание.
— Невозможно, — отрезал Винциль. — Он опоздал на полгода. Теперь ему придётся ждать следующей Ночи Глаза, а до этого времени кандидаты не принимаются. Что в нём такого исключительного, что мы должны бросать всё и устраивать ему Испытание?
Андриэтта, посмотрев на свои руки, лукаво сказала:
— Исключительного? Ничего, Винциль. Даже то, что он нашёл Башню и прошёл через Вайретский Лес, конечно же, не делает его исключительным…
Трайлес неожиданно встал на сторону своей вечной соперницы:
— Мне кажется, что Андриэтта права. Даже если сюда его вёл и… не Солинари, — Глава Белой Ложи сжал губы, — то, видимо, молодой человек…
— Эльф, — поправил его Глава Конклава.
— …Молодой эльф имеет большой потенциал развития. Ты предлагаешь выкинуть его за дверь, Винциль?
Тот прокашлялся.
— Нет, я этого не говорил, но… но объясните мне тогда одну непонятную и весьма подозрительную вещь? Он говорит, что был изгнан из Сильванести, но Дом Мистиков отвечает, что они не знают никого по имени Феал-Хас.
Глава Чёрной Ложи поправила волосы и, подперев ладонью подбородок, посмотрела на Винциля.
— Не будь наивным, — сказала она, — они так говорят обо всех своих изгнанниках. Он также рассказывал, что долгое время жил на юге, в ледяных землях. Но потом на его посёлок, напали людоеды, ледяной народ отбился от них, и всё было бы хорошо, но ударили морозы, и на свежую кровь пришли волки. Ему удалось спастись благодаря магическому искусству. После этого он нас и нашёл.
Винциль начал копаться в бумажках, лежащих перед ним. Выудив из них одну, он бегло прочёл её и кивнул:
— Что ж, его история соответствует правде. Вот донесение. Ладно, думаю, можно устроить ему Испытание.
Андриэтта удовлетворённо улыбнулась.

Восемнадцатилетний крионик, брошенный на смерть, вдруг почувствовал, что может шевелиться. Быстро размяв ловкие пальцы, юноша освободился от пут и от мешка. Холод обжигал Феал-Хаса, когда босоногий и полуголый эльф утопал в снегу по колено. Метель продолжалась, следы его мучителей стремительно заметало крупными снежинками.
Юноша направился по следам, затем оглянулся, чтобы подобрать верёвку. У них — мечи и магия, а у него — почти ничего. Так, простецкие заклинания… удавка не будет лишней.
Феал-Хас вдруг увидел на горизонте мерцающие огни. Метель не давала рассмотреть больше. «Где-то там живут люди, — подумал эльф. — Но в противоположную сторону ушли мои убийцы. Сил и времени хватит только на что-то одно — либо догнать тех, кто заставил меня поднять руку на Эльтери и затем сослал сюда… либо спастись самому, идти к людям. Надо спешить, я скоро замёрзну, да и корабль отплывёт».
Секунду эльф размышлял. Когда он вновь обернулся на огни, они будто бы стали ближе. Порыв ветра швырнул горсть снега в лицо юного крионика, а также принёс с собой голос. Это был девичий голос, выпевающий заклинания!
Следы на снегу были едва видны.
Тело переставало слушаться.
— Я ненавижу Сильванести! — крикнул Феал-Хас в сторону побережья, будто бы надеясь, что этот вопль бессильной и безрассудной злости смогут услышать его мучители. Ветер швырнул слова юного крионика ему же в лицо вместе с новой горстью снега.
Феал-Хас развернулся и пошёл на голос. Слёзы замёрзли в глазах.

Эльф вздрогнул и проснулся. Он увидел себя лежащим на кровати, рядом сидела женщина, которая назвалась Андриэттой, Главой Чёрной Ложи.
— Что ж, — улыбнулась женщина, — поздравляю, молодой маг, вы прошли Испытание и по итогам его вы приняты в Чёрную Ложу. А почему вы сразу нам не сказали, что вы крионик?
Феал-Хас промолчал. Он слишком хорошо усвоил, что об этой своей способности лучше молчать. Андриэтта же продолжала:
— Это редкий и очень ценный дар. Признаться, я очень рада, что вы попали в мою Ложу. В честь этого я решила сделать вам презент, он лежит на стуле. К тому же я лично взялась обучать вас. Сегодня у вас выходной по случаю Испытания. Завтра в полдень я жду вас у себя для определения учебного процесса. Пока вы будете жить в этих скромных апартаментах, а по мере вашей успеваемости я посмотрю, нельзя ли выделить вам более комфортное жильё. Что ж, до завтра! — Андриэтта распрощалась и вышла.
Подарком оказалась чёрная мантия из тонкой шерсти. Феал-Хас не очень любил чёрный цвет на себе, но теперь выбирать не приходилось. Он предполагал, что попадёт в Чёрную Ложу, и сам был этому рад.
В конце концов, ведь он мог видеть Нуитари ещё до Испытания.
Комната, которую Андриэтта назвала «скромными апартаментами» на самом деле была довольно большой, но далеко не сразу Феал-Хас сообразил, что она не на одного человека. Здесь ему полагалось жить с соседом. Как заядлому одиночке, ему это не понравилось, однако, здесь всё равно было удобнее, чем в тесных домиках поселения ледяного народа, сделанных из шкур.
Только когда эльф встал и оделся, он заметил, что не один в комнате. В углу, на стуле, сидел молодой худощавый парень, внимание которого было поглощено книгой. Оторвавшись на секунду, маг посмотрел на Феал-Хаса и взмахнул рукой в знак приветствия.
— Я Андраш Раннок, — представился он.
— Феал-Хас, — равнодушно сказал эльф.
— Я тут ненадолго, — сказал парень примирительно. — Так что комната будет свободна. А ты правда…
Он не закончил фразу, так как эльф недовольно его прервал:
— …крионик. Да. И ты сейчас думаешь о том, правдивы ли те слухи о том, что я из Ледяных Земель. Да. И не потому ли я такой бледный. Нет. И как после того, что я читаю твои мысли, жить со мной в одной комнате. Никак.
Выражение лица Андраша было непередаваемо.

Холодный ветер привычно ударил в лицо — Феал-Хас успел по нему соскучиться. В других местах Ансалонсткого континента жители ещё наслаждались тёплым осенним солнцем и листопадом, и только здесь, на негостеприимных южных равнинах уже в Реорксмонте выпадал снег, державшийся до Кориджа.
Много воды утекло. Много воды замёрзло. Много снегопадов выпало с тех пор, как молодой эльф поступил в ученики к Главе Чёрной Ложе. Он успел пережить и учителя, и соседа по комнате, и Главу Конклава, и большинство тех магов, которых он знал, даже эльфов.
Феал-Хас ступил по гладкому льду, чуть припорошенному снегом, оставляя узкие следы. То место, где когда-то был посёлок, где затем состоялся бой с людоедами, сейчас представляло собой гладкую, без единой трещинки или выступа, поверхность льда. Будто бы здесь раньше было озеро, которое замёрзло до самого дна.
На самом же деле это была заслуга Феал-Хаса — мощным заклинанием он проморозил эту землю до самых корней. Эльф покидал эту страну магом-самоучкой. Вернулся же великим архимагом, взяв из Вайретской Башни артефакт, обладающий страшной силой.
Далтиготские маги перед разрушением своей Башни успели спасти Око Дракона, перенеся его в Вайрет, но Король-Жрец не оставлял попыток добраться до артефакта. Конклав начал искать надёжное место, куда можно было бы спрятать Око. Тогда-то крионик и сообщил им, что собирается возвращаться на юг. Маги с лёгкими сердцами вручили Феал-Хасу Око, наказав хранить его. Уж на Ледяные Земли-то Белдинас не станет покушаться, ведь в них нет ничего, кроме снега, льда, вечной мерзлоты и плохой погоды. Вместо сокровищ там обморожение, а вместо жителей — свирепые волки и таной, о которых мало что известно.
Сам Феал-Хас скептически отнёсся к прогнозам Конклава, но ничего, как всегда, не сказал. «Истарская Империя всё равно рухнет, и произойдёт это, судя по всему, довольно скоро, — подумал маг, когда ему аккуратно, с рук на руки, передавали Око, обёрнутое белой тканью. — Рухнет и следующая за ней, и следующая. Рухнет даже Сильванести. Когда-нибудь. Всё это непрочно и недолговечно. Вечна только земля. Моя земля. Она непоколебима, потому что слишком неприглядна для других. Зато идеальна для меня».
Крионик с наслаждением оставил чёрную шёлковую (он очень быстро пошил себе именно такую взамен шерстяной, в которой ему было невыносимо жарко) мантию в Вайретской башне, и в своей привычной одежде отправился домой.
Феал-Хас круто развернулся на льду, оставив причудливый след, а затем сказал:
— Я вернулся, как и обещал. Теперь это мой дом, я объявляю себя господином южных земель!
Белые волки появились из ниоткуда. Они будто бы ждали своего хозяина все прошедшие годы на этом самом месте, как он им и приказал. Окружив Феал-Хаса кольцом, волки задрали морды и хором, захлёбываясь от радости, зашлись в приветственном вое.
Не эльф, но уже волк — огромный белый оборотень — ответил им.

Снилось мне: по притихшему городу
Проплывало медленное облако.
Облако покоя с спящем городе.
Жаль, что это только снилось мне.
И теперь наяву я живу и не живу,
Сохранить пытаясь тишину.
Hо приходит порой сумасшедший день земной
И меня уводит за собой
© Воскресение «Сон»

@темы: Маги, Ансалон, фанфикшн

---

Снежный ангел

[Лин Тень]

Автор: я (Лин Тень)
Бета:  Faery
Гамма:  Faery,  asgeth
Название: "Снежный ангел"
Дисклеймер: герои принадлежат Маргарет Уэйс и Трейси Хикману, я взяла их с целью сотворить AU
Предупреждение: вполне может не соответствовать матчасти, учитывая, что о главном герое известно очень мало
Рейтинг: PG
Тип: джен, AU, OOC Феал-Хас, ООС Илле Сават, множество OMC и OFC
Пейринг: Феал-Хас/OFC Эльтери, OFC Туньяна/Феал-Хас, OMC Леган/Илле Сават
Жанр: deathfic, angst
Размер: мини
Герои: Феал-Хас, Илле Сават и множество OMC и OFC
Саммари: Что-то сгорело дотла в Феал-Хасе, когда молодой крионик замерзал, брошенный своими же соотечественниками. Злость эльфа была так велика, что, несмотря на метель и холод, в душе его был пожар. Он-то и позволил ему выжить. Но это «что-то», что горело тогда — никогда не загорится более. Следы пепла от этого «чего-то» остались только в отблеске светло-серых глаз эльфа.
Размещение: только с моего разрешения. Вначале связаться со мной и получить разрешение и условия. Уже потом что-то размещать
Благодарности:  Faery и  asgeth

Я привык бродить один
И глядеть в чужие окна
В суете немых картин
Отражаться в мокрых стеклах.
Мне хотелось бы узнать,
Что вас ждет и что тревожит
Ваши сны, и вот опять
Приходит ночь,
И день напрасно прожит
© Воскресение «Я привык бродить один»

Осиновый лес Сильванести играл пёстрыми красками. Осень приходила в эльфийское государство поздно, а холода держались всего несколько недель. Деревья ещё не скинули жёлтую и багряную листву, а трава сохраняла зелёный оттенок. Солнечные лучи просачивались сквозь густую сень листвы, создавая пёстрые тени.
Юный эльф, босой и одетый только в тёмно-зелёные бриджи выбрал одну из полян недалеко от города, чтобы понежиться под последними солнечными лучами в этом году. Длинная грива белых волос набрала в себя порядочно мелких травинок, но, казалось бы, эльфа это не заботило. Он лежал, раскинув руки и закрыв глаза, и улыбался, наслаждаясь теплом солнца.
— А я тебя повсюду ищу, — воскликнула красивая и столь же юная эльфийка, подошедшая к поляне. Ее голову украшали две толстые косы, уложенные «змейками». — А я хотела тебе предложить…
— Я не хочу в город, — спокойно сказал эльф. — И на танцы я тоже не пойду.
Эльфийка подошла к своему другу и села рядом с ним на траву. Эта парочка по эльфийским меркам считалась ещё подростками.
— Ты опять прочёл мои мысли? — с тревогой спросила эльфийка. — Феал-Хас, ты же знаешь, что тебе запретили…
— Я просто догадался, — раздражённо отозвался тот. — Ничего я не читал. Эльтери, ради Эли, не бери на себя роль моей опекунши!
— Я просто не хочу, чтобы тебя изгнали, — заботливо сказала Эльтери. — Ведь тогда ты будешь несчастным всю оставшуюся жизнь. К тому же, в этом случае мы с тобой больше никогда не увидимся, — эльфийка хотела погладить Феал-Хаса по волосам, но тот повернулся на бок, а затем сел. — Если бы кто-нибудь увидел тебя сейчас! Тебе нельзя ходить в таком виде — ты же почти не одет.
— А я так и не пойду, — заверил её эльф.
— Ты меня любишь? — вдруг спросила Эльтери.
Вместо ответа Феал-Хас на секунду коснулся тёплыми губами щеки эльфийки.
— Тогда обещай мне, что больше не будешь читать мысли. Пожалуйста, это ради тебя же! Я так не хочу, чтобы тебя изгнали!
Феал-Хас устроился поудобнее, скрестив ноги, и принялся выбирать траву из волос.
— Ты думаешь, я сплю и вижу, как бы читать чужие мысли? Все вы слабо себе представляете, что такое чужое или даже ваше собственное сердце. Чем больше я заглядываю в мысли и стремления других, тем больше я понимаю, что вокруг меня — корыстные лжецы и себялюбцы. Я могу рассказать тебе, почему Глава Дома Мистиков счёл мой редкий дар тёмным. Он мечтает о процветании Сильванести, но ради этого он может прибегнуть даже к убийству.
— Что ты такое говоришь? — ахнула эльфийка, стиснув маленькими пальчиками подол нежно-розового платья. — Этого не может быть! У Мастера Легана безупречная репутация, и…
— Репутация, — передразнил её Феал-Хас. — Его волнует вовсе не то, что ты думаешь. Я знаю, что он и несколько ведущих мистиков обсуждали, стоит ли вообще отправлять меня на Испытание. А ещё — надо ли оставлять мне жизнь, и что будет лучше — заставить меня служить им или же покончить со мной. Любым образом. Они всё ещё решают этот вопрос, а до тех пор они запретили мне пользоваться моим даром. И это ещё далеко не всё!
Эльтери выглядела обескураженной. Голубые глаза смотрели с недоумением.
— Мне кажется… — начала она осторожно.
— Что я это придумал, — горько закончил за неё Феал-Хас. — Я сам был бы рад, если бы это было так, — эльф помолчал немного, а потом хихикнул, — а ещё у Мастера Легана были неприличные мысли о его ученице.
— Феал-Хас! — строго посмотрела на него подруга.

— На повестке дня всё то же самое, — Мастер Леган, седой длинноволосый эльф, одетый в свободную белую мантию с серебристой накидкой, встал из-за овального стола.
Сегодня, как и вчера, как и позавчера, в зале для совещаний собралась вся магическая верхушка Сильванести — их было всего шестеро. Это были эльфы, которые полностью доверяли друг другу. Помещение было надёжно защищено от подслушивания — как обычного, так и магического.
Глава Дома Мистиков сделал круг по толстому ворсистому ковру, послушно скрадывающему звуки шагов, затем вновь обернулся к столу:
— Я против того, чтобы мальчишка проходил Испытание, — огласил свою позицию Мастер. — И я уже приводил аргументы. Он непослушный, трудноуправляемый… как мы можем ручаться, что он попадёт в Белую Ложу? Скажу я вам, у него гораздо больше шансов оказаться под покровительством Лунитари или даже… — Глава Дома Мистиков не произнёс имя Бога Чёрной Магии, которое считалось запретным в Сильванести, но все присутствующие поняли, о ком речь. — И что тогда? Он наденет мантию соответствующего цвета, и мы будем вынуждены его изгнать. Чтобы через пару десятков лет столкнуться с тем, что он пойдёт против нас, примкнув к врагам.
— Каким врагам? — уточнил один из присутствующих.
— А что, их мало? — огрызнулся Глава Дома Мистиков. — Вокруг нашего леса много тех, кто желает нам зла.
— Но, может быть, стоит дать мальчику шанс… — осторожно предложила молодая эльфийка, сидящая слева от пустующего кресла Мастера.
— Госпожа Сават, я хочу напомнить вам, что вы — секретарь, — холодно ответил ей Глава Дома Мистиков. Эльфийка покраснела и опустила взгляд. Мастер вновь заговорил с аудиторией: — Мы могли бы сделать так, что Феал-Хас станет использовать свой редкий дар нам на пользу. И ему совершенно не обязательно проходить Испытание. Мы его выучим и без этого. Тем более, он неплохо усваивает материал.
— Леган, — из-за стола поднялся другой эльф, такой же седой, но с нехарактерной для эльфов короткой стрижкой. — Ты сам только что сказал, что мальчик совершенно не внушаем, а от себя я добавлю, что он ещё и дурно воспитан. Мой однозначный ответ — мы не сможем заставить его работать на нас. Ни кнутом, ни пряником. Даже если пообещаем ему золотые горы. Да, это очень сложно, отказаться от его исключительного дара. Но повторяю — нет.
— И что же ты предлагаешь? — с иронией спросил Мастер. — Отпустить его на Испытание, когда придёт пора? Изгнать? Или… — в глазах Главы Дома Мистиков блеснуло понимание.
— Мне очень жаль, но именно так. Однако ни один из наших граждан не должен быть повинен в этом.
— Но Беседующий… — заикнулся кто-то.
— Беседующему знать не обязательно. Он слишком молод. Вряд ли он поймёт, что мы хотим блага для нашей страны.
Обсудив детали, эльфы встали и, гремя стульями, начали расходиться. В комнате остались только Мастер Леган и эльфийка-секретарь.
— Илле, — ласково начал эльф, встав за спинкой стула эльфийки, — я понимаю, вас всё это ужасает. Как своей ученице и, возможно, будущей Главе Дома Мистиков, я обязан вам всё объяснить. Вы должны понять, что мы все сочувствуем Феал-Хасу. Но, к сожалению, целая страна важнее одного мальчика. Вам стоит это принять. Когда-нибудь, я уверен, вы станете на моё место, и вам тоже придётся делать нелёгкий выбор. А сейчас вы молоды и мягки, — Мастер положил руки на плечи своей ученице.
Эльфийка сглотнула, поднялась и стремительно направилась к двери, пробормотав на прощание:
— Я… поняла, шалафи. Спасибо.

Феал-Хас и Эльтери провели на поляне целый день. Они сообразили, что нужно идти домой, только когда взошла алая Лунитари. Красноватые тени создавали впечатление разлитой крови.
Эльфы собрались уходить, но вдруг на поляну вышло несколько магов из Дома Мистиков во главе с Мастером Леганом. С ними были вооружённые бойцы.
— Что происходит? — тревожно спросила Эльтери, хватаясь за руку друга.
— Отойди, Эльтериана, — велел Мастер. — Ты здесь не при чём.
— Не отойду, — вдруг воспротивилась эльфийка. — Феал-Хас не сделал ничего дурного…
— Вы хотите… — Феал-Хас задохнулся от захлёстывающих его эмоций. — Вы хотите отправить меня на смерть! Вы не имеете права! Меня даже не судили!
— Извини, но так будет лучше всем, — пожал плечами Мастер. — Взять его.
Маги начали одновременно выпевать заклятье, которое бы блокировало любые попытки юного эльфа магически защищаться. Воины уже готовы были связать Феал-Хаса, но они не учли того, что крионик практиковался не только в магии, но и во владении оружием. Он выхватил меч у одного из воинов и прочертил им в воздухе зигзаг. «Какая разница, умру я здесь или там, куда они меня хотят отправить? — подумал Феал-Хас. — Шансов у меня так и так нет…».
Зазвенела сталь. Бойцы проигрывали юному эльфу в маневренности — Феал-Хас был худощавым и ловким. Однако белые волосы и фарфоровую кожу крионика слишком хорошо было видно в ночи. Именно на это и ориентировались бойцы в темноте, слегка разбавленной светом стареющей луны.
Меч просвистел над головой Феал-Хаса, заставив того броситься на землю. Тут же вскочив, эльф вновь замахнулся мечом. Кто-то из магов произнёс заклинание и…
Феал-Хас поздно осознал, что он ничего не видит. Рука с мечом инстинктивно продолжала замах — раздался девичий крик.
Кто-то снял заклинание ослепления. Юноша бросил меч и осел на землю рядом с Эльтери, которая зажимала глубокую рану в животе. Из-под пальцев потоками струилась кровь. Было совершенно ясно, что ей не поможет даже жрец Квинести-Па. Это были последние минуты жизни эльфийки.
Эльтери не могла даже разговаривать. Из её горла доносилось только нечленораздельное бульканье.
— Почему вы стоите? — крикнул Феал-Хас. — Сделайте же хоть что-нибудь!
Мастер Леган взмахнул рукой, и один из воинов, вложив меч в ножны, поднял эльфийку, которая издала полустон-полухрип, и унёс куда-то.
— Ты убил её, — спокойно сказал Мастер. — Ты же не будешь отрицать, что на твоём мече её кровь?
— Да, но… это случайность, я ведь был ослеплён!
— Да, дитя моё, я понимаю, — согласно кивнул Глава Дома Мистиков, похлопав крионика по плечу, — ты был ослеплён яростью…
— Но это же ложь, и вы знаете это! — крикнул юный эльф, скидывая с себя руку Мастера. — Вы лжёте!
Бойцы связали Феал-Хасу руки, заткнули рот и накинули на голову мешок. Эльф больше не сопротивлялся.
— А теперь идёмте. Только тихо и быстро, — приказал Мастер. — Лодка ждёт.
Пятно крови на траве алело в свете Лунитари.

Сутки путешествия по Тон-Таласу Феал-Хас пролежал связанный на дне лодки. Его постоянно охраняло два мага и два воина. От такого конвоя не убежишь — это всё, что волновало юношу. Оставалось только лежать и в бессилии скрежетать зубами от злости.
Перед рассветом следующего дня лодка прибыла в порт. Там эльфу вновь заткнули рот, надели на голову мешок и, как ненужную ветошь, бросили в трюм.
Только через несколько часов в трюм спустились четверо конвоиров, развязали Феал-хаса и дали ему еду и воду. «Даже если бы я и смог справиться со всей охраной и матросами, — невесело подумал эльф, принимая питьё, — что толку? Куда я убегу с корабля?».
Феал-хас не считал, сколько они плыли — да и как бы он это сделал, ведь он всё время сидел запертым в трюме. Эльф лишь чувствовал, что стало стремительно холодать. А это могло означать только то, что плывут они на юг. Несколько дней была очень сильная качка — видимо, корабль попал в шторм. Когда всё успокоилось (Феал-Хаса успело за время шторма пару раз стошнить), эльф услышал, как скрипят просмоленные доски под сапогами матросов, бегающих по палубе, и как моряки о чём-то взволнованно перекрикиваются.
«Сбились с курса», — догадался Феал-Хас. На миг загорелась, безумная надежда, что его высадят где-нибудь в другом месте, а не там, где планировали. Но нет, корабль имел ещё достаточно запасов провизии и пресной воды, чтобы доплыть до места назначения.
Феал-Хас не знал, куда точно его хотят отвезти, но он успел прочесть в мыслях Мастера, что оттуда живым ему не уйти.
И вот, когда стало совсем холодно, корабль, наконец, встал на якорь. В трюм спустились конвоиры, которые все путешествие молча приносили Феал-Хасу еду и воду. По-прежнему не произнося ни звука, они надели ему на голову осточертевший уже мешок и спустили в шлюпку, а там дополнительно связали ноги и руки.
— Надо было рот заткнуть, — произнёс один из воинов, кутаясь в тёплый плащ и зябко передёргивая плечами.
— Да какая разница? — отмахнулся от него маг. — Даже если и будет кричать — кто его услышит?..
Эльфы налегли на вёсла. Ледяная пустыня ждала молодого крионика.

Мы устали от потерь,
А находим слишком редко.
Мы скитались, а теперь
Мы живем в хрустальных клетках.
И теперь чужая радость
Не осушит наших слез,
И нам осталось
Только ждать, какая малость,
Звать того, кто не придет.
© Воскресение «Я привык бродить один»

Холод. Снег. Лёд.
Феал-Хасу никогда ещё не было так холодно. Он уже не чувствовал рук и ног, стянутых верёвками. Какое-то время назад худое тело юноши ещё сотрясалось в крупных судорогах, сейчас же у организма уже не было на это сил. Сохранить бы спасительное тепло. Выжить бы.
Пошёл снег. Всё начиналось с мелкой пороши, которой Феал-Хас даже не чувствовал, превратившейся затем в снегопад из крупных, неправильных, слипшихся друг с другом снежинок. Они таяли на ещё тёплом теле, но тут же замерзали маленькими кристалликами льда.
Тело не подчинялось больше молодому эльфу. Он понимал, что даже если бы случилось чудо и вдруг пришли нежданные спасители, ничего было бы не изменить. Слишком холодно. Слишком поздно.
Снегопад превратился в метель.
«Я так хочу спать», — подумал Феал-Хас. На краю сознания шевельнулась мысль о том, что нельзя спать в метель, которая тут же была прервана следующими размышлениями: «Я всё равно умру. Мастер всё правильно рассчитал — это станет моей могилой. Моей снежной могилой…Я ненавижу сильванести. Они убили Эльтери. Они убили мой дар. Они убили меня».
Окоченевшее тело крионика из Сильванести заметало снегом.

Полозья саней проскрипели, едва не задев тело мёртвого парнишки, наполовину занесённое снегом. Метель кончилась, хотя небо ещё хмурилось, обещая новые снегопады. Вождь племени ледяного народа, седой длиннобородый скуластый человек со своей охраной направился на охоту. Возница дёрнул вожжи, останавливая собак.
— Как этот несчастный оказался тут? — спросил он, недоумённо приподняв брови. — Да ещё и в такой одежде! Нужно хотя бы похоронить его по-человечески, не оставлять же тут, волкам на съедение.
Двое мужчин, которые были одновременно и охранниками, и охотниками, сидевших в санях, согласно закивали и спрыгнули в снег. За ними поспешила семнадцатилетняя девушка. Она была очень похожа на вождя — такая же скуластая — и носила шубу из шкур белых волков.
— О великий Хаббакук! — воскликнула девушка. — Кто мог надеть ему мешок на голову? Что это были за изверги?
— Туньяна! — строго прикрикнул вождь. — Не трогай покойника, это плохая примета.
— Отец, нет, — воспротивилась та, подходя к телу. — Я не могу так его оставить, я… — она ловко развязала верёвку и сняла мешок и застыла. — Он… он прекрасен… как бог! Кто мог оставить умирать такое прекрасное существо?..
Туньяна присела рядом с беловолосым эльфом, пристально вглядываясь в его лицо. Не сказать, чтобы Феал-Хас был сейчас в лучшем виде — синие губы, лицо без кровинки — но дочь вождя ледяного народа никогда не видела эльфов. Ей казалось, что она видит посланца богов.
— Я не хочу верить, что такая красота умерла, — прошептала девушка, и на глазах её выступили слёзы. Она осторожно погладила Феал-Хаса по длинным белым волосам.
— Туньяна, отойди от него, я приказываю! — разозлился вождь.
Вместо этого девушка достала из-под одежды маленькое подвесное зеркальце — оберег от тёмных сил — и поднесла его к губам эльфа. Поверхность зеркала слегка запотела.
— Отец, он не мёртв! Он ещё жив! — Туньяна в мгновение ока оказалась на ногах. — Повезём его в посёлок!
— Даже если и жив, то скоро умрёт, — пожал плечами её отец. — Человеку не под силу пережить метель босиком и в полуголом виде.
— А может, он не человек? — глаза Туньяны сияли от счастья. — Я слышала от старейшины, что за морем живут чудесные существа… Ну что нам стоит хотя бы попробовать? У нас же есть источник святой воды. Вдруг он выживет? Пожалуйста!
Вождь махнул рукой — мол, делай, как знаешь. Охранники подняли эльфа и положили в сани. Туньяна сняла с себя белую шубу и заботливо укрыла ею Феал-Хаса.
— Я же говорила, такая красота не умирает… — прошептала она и украдкой поцеловала холодную руку юноши.
Сани тронулись и, бороздя бескрайнюю снежную пустыню, направились к посёлку.

Эльфа принесли и положили в один из шатров, сделанный из шкур. Дочь вождя осталась дожидаться целителя, а охранники удалились.
Через минуту появился не только целитель, но и старейшина, и начали в один голос повторять Туньяне, что найденный юноша не выживет, но девушка не хотела ничего слушать. Дошло до того, что дочь вождя сама пошла к источнику и набрала там воды, благословлённой богом-рыбаком Хаббакуком. Смочив тряпку, она принялась растирать тело Феал-Хаса, но видимого эффекта это не давало.
— Уйди, девочка, — отстранил её целитель, а затем крикнул кому-то: — вносите!
В шатёр осторожно, чтобы не расплескать, втащили целую бочку святой воды. Эльфа быстро раздели и погрузили в неё.
— А теперь нам осталось лишь молиться, — тихо сказал старейшина Туньяне, — хотя чует моё сердце, всё бесполезно…
С этого момента дочь вождя забыла, что такое сон и еда. Чудесный беловолосый юноша не покидал её мысли, но никто в посёлке не верил в то, что у него есть шансы на спасение. Туньяна целую ночь провела в молитвах Хаббакуку, но ей казалось, что бог не слышит её. Наутро она решила навестить целителя, дежурившего возле бочки.
Целитель преградил Туньяне путь в шатёр и попытался отвлечь разговором, но ничего не вышло. Дочери вождя было интересно лишь одно — как себя чувствует «снежный ангел» — так прозвали Феал-Хаса в посёлке.
— Что с ним? Что с тем несчастным? — спросила девушка.
— У него… начала сходить кожа, — прошептал целитель. — Тебе лучше этого не видеть. Я понимаю, ты очень беспокоишься за него, ты хочешь, чтобы он выжил, но пойми, если даже случится чудо, и он отогреется в благословенной воде… он останется без рук и без ног. Ты действительно хочешь для него такой судьбы? Может быть, не мучить его и убить сейчас?
— Нет! — Туньяна утёрла выступившие было слёзы. — Я верю, что всё будет хорошо.
— Мне бы твою веру, дитя…
Прошло ещё два дня. Феал-Хаса то вынимали из бочки, то опускали туда, меняя воду. Эльф всё не приходил в себя. На третий день целитель ворвался в общий шатёр во время обеда и объявил, что со спасённым юношей творится что-то странное. Старейшина, вождь и Туньяна тут же побежали смотреть, что случилось.
Феал-Хас лежал на подстилке, укрытый шкурами. Синюшность ушла, но кожа эльфа была по-прежнему белой, как снег и столь прозрачной, что на руках отчётливо вырисовывался рисунок голубых вен.
— Смотрите, — сказал целитель и взял гладкую руку юноши. — Ещё вчера с него сходила кожа, я сам видел.
— Не может быть, — покачал головой вождь.
— А сейчас… — продолжил целитель. — Его кожа такая нежная, словно наросла заново!
Туньяна бросилась на колени рядом с лежаком и воскликнула:
— Это чудо! О, Хаббакук, спасибо!
Красивые губы эльфа шевельнулись и из горла вырвались нечленораздельные звуки.
Удивительно, но спасённый не заболел. Он пролежал ещё несколько дней (целитель в целях профилактики периодически растирал его святой водой), а потом очнулся.
Посмотреть на диковинного «снежного ангела» пришли почти все, тесно набившись в маленький шатёр. Те, кому не хватило места, вынуждены были стоять на улице.
Феал-Хас спросил у собравшихся, кто они такие, и что он делает здесь.
— Что он сказал? — недоумённо обернулся вождь к старейшине, но тот лишь пожал плечами. — Ты можешь нормально говорить? — медленно и внятно спросил он у Феал-Хаса.
— Точно снежный ангел, — прошептал кто-то. — Он даже не говорит по-человечески…
Целитель спохватился и быстро выгнал всех зевак. В шатре кроме него, старейшины и вождя осталась ещё Туньяна, которая ни в какую не хотела уходить, пока не узнает, что со «снежным ангелом» всё хорошо.
Феал-Хас сообразил, что разговаривает на эльфийском, а перед ним люди. «Когда-то меня обучали Всеобщему. Я должен вспомнить…», — эльф зажмурился, а затем открыл глаза и медленно, с сильным сильванестийским акцентом произнёс:
— Меня зовут Феал-Хас, я эльф сильванести.
Послышались восклицания:
— Эльф!
— Так ты из-за моря!
— А мы думали, ты упал с неба…
— Возле тебя не было следов, мы думали, боги сбросили тебя с небес…
Только Туньяна молчала, неотрывно глядя на Феал-Хаса. Карие глаза дочери вождя блестели от выступивших слёз счастья. Она упивалась звуками голоса чудесного эльфа.
— Почему тебя бросили замерзать в снегу? — подозрительно спросил вождь.
Феал-Хас на секунду задумался. Сказать им правду? А если они сделают так же, как и сильванести? Да, конечно же, вон та девчонка без ума от него, но неизвестно, какой властью обладает её слово. А если они тоже боятся криоников? Нет-нет. Правды они не получат. Правды больше не получит никто и никогда. Урок, который ему преподнесли сильванести, он запомнил на всю жизнь.
— Они убили девушку, — спокойно сказал Феал-Хас. — А я всё видел. Они не хотели, чтобы я рассказал всё нашему королю. Пожалуйста, я не хочу об этом вспоминать.
Это объяснение вполне удовлетворило присутствующих. Никто и не подумал задавать вопросы.
— Я слышал, что эльфы живут очень долго, и что по их внешности не определишь их возраст, — сказал вдруг целитель. — Выглядишь ты не старше четырнадцати.
— Мне нет двадцати, — сухо сказал Феал-Хас.
Туньяна не смогла сдержать слёз и, рыдая, выбежала из шатра.
— Это моя дочка, — запоздало представил девушку вождь. — Благодаря её доброте и молитвам ты жив.
Феал-Хас кивнул и откинулся на шкуры.

Трудно ждать, себе не веря.
Все стерпеть еще труднее
Зажгите свет, откройте двери,
Быть может, мы еще успеем.
Быть может, мы еще услышим,
Грохот льдин в реке,
И я из дома вышел
И увидел, я один,
И только снег на крышах
© Воскресение «Я привык бродить один»

Ещё через пару дней Феал-Хас уже мог ходить. К нему зашла Туньяна и принесла белую шубу.
— Вот, — смущаясь, девушка положила её на постель. — Она принадлежала моему брату, пока его не загрызли волки. Я стала носить её в память о любимом брате. Но, думаю, тебе она пойдёт больше. Ты ведь… такой… — Туньяна окончательно смешалась, покраснела и в миг оказалась у выхода. — Я просто хотела показать тебе окрестности, если ты не против. Я буду ждать тебя.
Феал-Хас пожал плечами, облачился в белую шубу и вышел из шатра. Снежная пустыня в первый момент ослепила его. Сколько хватало глаз, был снег и лёд, лёд и снег, искрящийся под негреющими лучами зимнего солнца. У крионика перехватило дух. Он никогда не видел ничего подобного. В Сильванести почти не было снега. Юноша стоял и смотрел вдаль, осознавая, насколько прекрасно то, что он перед собой видит. Зрелище так захватило Феал-Хаса, что он не сразу услышал голос Туньяны.
Дочь вождя показала ему посёлок. Она так смущалась, что почти не смотрела на своего спутника. Эльф же был спокоен и молчалив. Он ступал по снегу, оставляя глубокие следы, и думал о том, что совсем не чувствует холода. Даже наоборот. Здесь ему комфортнее, чем в жарком шатре.
— Ну вот, я показала тебе всю нашу территорию, — Туньяна повернулась к Феал-Хасу. — Ты такой бледный! Тебе холодно?
Эльф покачал головой. Девушка осторожно взяла Феал-Хаса за руку и обомлела:
— Да у тебя же ладони, как ледышки! А что если ты вновь замёрзнешь?
Юноша спокойно ответил:
— Со мной всё в порядке. Мне не холодно, можешь не беспокоиться.
После прогулки Туньяна проводила эльфа в его шатёр. Перед уходом она предупредила его:
— Будь очень осторожен, зимой здесь свирепствуют волки. Мне иногда кажется, что они до сих пор не простили брату, что он убил их вожака и сделал из его шкуры воротник для этой шубы…
За последующую неделю Феал-Хас так и не смог придумать себе занятия. Он старался гулять в одиночестве — общество дочери вождя его быстро утомляло. В её мыслях было лишь слепое и безрассудное восхищение «снежным ангелом». К тому же, Туньяна была говорливой. Если эльф и раньше не выносил этого, то сейчас и подавно. Её навязчивая забота, её горячее дыхание, её громкий голос — всё это раздражало Феал-Хаса. Ему хотелось побыть наедине с самим собой и с этой безмолвной пустыней, которая так неожиданно ему понравилась. Всякий раз он отходил от посёлка всё дальше, чтобы Туньяна его не нашла.
Юноша изучал себя. Он изменился. Снег больше не обжигал ему руки холодом, а ноги не разъезжались на льду. Зато в натопленной комнате ему было невыносимо душно. А уж когда там собиралось много народу, например, как на обедах и ужинах, Феал-Хас предпочитал уходить и оставаться голодным. Очень скоро Туньяна поняла, что её обожаемый «снежный ангел» отсиживается в одиночестве, и стала сама приносить ему еду.
Что-то сгорело дотла в Феал-Хасе, когда молодой крионик замерзал, брошенный своими же соотечественниками. Злость эльфа была так велика, что, несмотря на метель и холод, в душе его был пожар. Он-то и позволил ему выжить. Но это «что-то», что горело тогда — никогда не загорится более. Следы пепла от этого «чего-то» остались только в отблеске светло-серых глаз эльфа.
Что это было? Эмоции? Чувства? Человеческое тепло? Любовь и потребность в обществе?
Что бы это ни было, этого больше нет. «Кто же я?», — раз за разом спрашивал себя эльф.
Феал-Хас зачерпнул в ладони снега и стал с кривой полуулыбкой наблюдать за ним. Прошла минута. Две. Снег не таял. Да, температура тела крионика действительно была неестественно низкой, кожа была прохладной, а на щеках более не появлялся румянец.
Эльф скатал снег в ком и швырнул так далеко, как мог. Послышался звук, как будто бы снежок разбился обо что-то.
Или об кого-то.
На фоне белого сугроба эльф увидел пару жёлтых, словно топазы, глаз. На Феал-Хаса смотрела вытянутая волчья морда. Тело волка было столь же белым, как и нетронутый снег вокруг.
«Волки не гуляют по одному, — быстро сообразил юноша. — Меня предупреждали не отходить далеко от посёлка…». Эльф быстро выхватил кинжал, который ему дал вождь племени, другую же руку он оставил свободной, если придётся читать заклинания.
Соображения крионика оказались верными. Волков было не меньше дюжины. Вожака среди них было несложно отличить — он был, хоть и молодым, но самым крупным и с порванным ухом. Феал-Хас слышал звериные мысли волка, которые сводились к одному: «Убить. Убить. Растерзать».
Вожак прыгнул, целясь острыми клыками эльфу в горло — Феал-Хас успел увернуться. Волк, пропахав лапами снег, медленно обернулся к крионику.
«Не человек. Не эльф. Не такой. Не такой. Не такой».
Вожак недоверчиво подошёл к эльфу и осторожно обнюхал его. «Не такой».
Феал-Хас вложил кинжал в ножны. Если волки не будут убивать его, то и он не собирается никого ранить. А, похоже, они всё-таки не собираются. «Не такой. Один из нас», — эта мысль вожака поразила Феал-Хаса. «Один из них? Но как такое возможно?».
Общение молодого крионика и волков могло бы продолжаться и дальше, но вдруг со стороны посёлка послышались громкие голоса и свист рассекаемого стрелами воздуха.
Феал-Хас произнёс первое защитное заклинание, которое всплыло в его памяти.
— Бегите, — сказал он волкам, не надеясь, что те поймут. — Да бегите же!
Волки, ведомые вожаком, будто бы подчинились приказу крионика и исчезли за сугробами. В тот же миг появились охотники во главе с Туньяной, которая выпевала заклинание огненного шара.
— Стой, Туньяна, они уже ушли, — Феал-Хас чуть встряхнул девушку, чтобы она не успела закончить формулу. — Они испугались и убежали.
— Мы так боялись за тебя! — дочь вождя буквально повисла на Феал-Хасе. Эльф почувствовал её запах, тепло её тела, и его стало мутить. — Я ведь говорила тебе о волках! Они разрывают людей в клочья, никого не щадят!
— О, — Феал-Хас аккуратно отцепил от себя девушку. — Значит, вы подоспели как раз вовремя.
Охотники, переговариваясь о чём-то, пошли назад, к посёлку. Чуть поодаль шли Феал-Хас и Туньяна.
— Я не знал, что ты владеешь магией, — невзначай сказал эльф, когда они дошли до шатра Феал-Хаса.
Девушка покраснела и опустила глаза:
— Да, я… немного… Я обучалась у старейшины, и сейчас иногда обучаюсь, когда у него есть свободное время.
— Ты сегодня была великолепна, — крионик улыбнулся — первый раз за последнее время.
— П…правда? — заикаясь, спросила Туньяна.
Феал-Хас серьёзно кивнул и, взяв девушку за руку (эльфа передёрнуло от того, насколько она была горячей), тихо спросил:
— А могла бы ты рассказать мне что-нибудь? Или попросить, чтобы старейшина обучал и меня тоже?
Дочь вождя уже не могла говорить — горло схватило спазмом. Длинные изящные пальцы эльфа аккуратно перебирали пальчики девушки. Туньяна только кивнула.
— Я был бы тебе очень благодарен, — Феал-Хас снова улыбнулся и с лёгким поклоном чуть коснулся прохладными губами руки девушки. — До завтра.
Дочь вождя, красная, как Лунитари в полнолуние, побежала в свой шатёр. Крионик с усмешкой смотрел ей вслед. «Получишь своего «снежного ангела». Если понадобится, получишь даже больше. Ты откроешь мне дорогу к магии. Твой отец обучит меня воинскому искусству, а волки покажут мне, что такое «один из них». А потом… — Феал-Хас поднял глаза на стремительно темнеющее небо и увидел там чёрный диск Нуитари. — В Башне Высшего Волшебства меня не будут спрашивать, кто я и откуда».
Из-за снежного горизонта холодный ветер принёс обрывки волчьего воя.

И я бежал из ледяного плена.
Мне было мало на земле тепла.
Но я не сдался, я солдат вселенной
В мировой войне Добра и Зла.
И я обрушу кучу жгучих молний
В этот мир молчания и льда
А на земле, как всегда
То зима, то весна.
© Воскресение «Я привык бродить один»

@темы: Маги, Ансалон, Феал-Хас, фанфикшн

---

Дальет, Мир Драконов

[Шизокрылый]

В связи со стартом нового глобального квеста:

Срочно разыскиваются

Очень нужен