Кошмары

[litamadzere]

Что это: фанфик БЕЗ пейрингов.
Кому читать: Тем, кто любит близняшек Маджере.
Примечание: Никаких "яой". Пусть будет стыдно яойной молодёжи, которая начнёт искать двойной смысл. Это фанфик о братской любви.


Что-то тяжёлое бухнуло сверху — это закрылся люк. Тёмный затхлый погреб без единого проблеска света — маг не видел и кончика своего носа — вот где оказался Рейстлин. Но самым страшным было то, что он был здесь не один...
— Иди сюда, — произнёс страшный потусторонний голос, похожий на завывание ветра и скрип несмазанных дверных петель одновременно. — Иди. Юный маг, у тебя просто нет выхода, не так ли?.. Иди сюда.
Рейстлин почувствовал, как чья-то холодная рука схватила его за сердце и стиснула его, словно намереваясь вырвать из груди, а может быть, раздавить. И тут же лёгкие будто заполнились ватой, к горлу подступила кровь, а во рту появился солёный привкус.
Рейстлина скрутило судорогами кашля так, что он упал на пол, корчась от боли. Кто-то хохотал в темноте холодным скрипучим смехом, от которого закладывало уши. Перед глазами поплыли цветные круги, маг понял, что умирает.
— Карамон... — слабо пробормотал он, но тут же снова зашёлся кашлем.
— Если твой доспех всего лишь окалина... — голос произнёс это совсем рядом. Рейстлин мог ощущать ледяное дыхание смерти на своей щеке.

* * *
Карамон никак не мог понять, где он. Невозможно было дать этому месту чёткого определения. Рассеянный свет не дававший теней, лился с потолка, стен и, казалось бы, даже с пола. Серо-белые стены, однако углом глаза Карамон видел, что иногда они чернеют, и сверху вниз по ним стекают красные струйки.
Здесь коридоры извивались змеями, стены не были прямыми, а потолки становились то ниже, то выше. Когда Карамон заходил в комнату или зал через одну дверь, он оглядывался и видел, что этой двери уже нет.
"Дерьмо", — в отчаянии думал воин, сжимая рукоять меча. Он никогда ещё не чувствовал себя таким жалким. Он понимал, что меч не спасёт его от этих помещений, которые менялись, как хотели.
"Где же Рейст? — пронеслась мысль в голове Карамона. — Он бы в момент разобрался со всей этой чертовщиной, он бы понял...".
Но его брата-близнеца рядом не было, и Карамон шёл дальше. Он только знал, что должен выбраться отсюда. Ему не нравилось это место.

* * *
Последним движением Рейстлина было инстинктивно схватить ту руку, которая держала его за сердце. Вдруг он обнаружил, что может видеть. Сырой холодный пол, каменная кладка стен, что-то капает с потолка... и страшное лицо, которое смотит на него... и которое превращается в его собственное лицо!
— Нет!
Рейстлин вытянул руку вперёд и с ужасом почувствовал, как она погружается в грудную клетку того, кто примерил лицо молодого мага. Рука Рейстлина схватила что-то горчяее и пульсирующее — это было сердце. Недолго думая, маг сжал его. Послышался крик, и лицо вновь стало таким, каким было до этого. Это было лицо страшного старика, скалящегося из темноты.
"Я где-то его видел...", — мелькнула мысль у Рейстлина, но думать было некогда. Готовясь обороняться, юный маг поднялся на ноги. Старик также встал, затем поднял руки и начал читать заклинание...

* * *
Карамон, наконец, вспомнил, где он.
— Вайретская Башня Высшего Волшебства, — сказал он сам себе. — Что здесь делаю? И где Рейст? Рейст! — позвал он, но тишина была ему ответом.
Карамон пошёл вперёд с твёрдым желанием выбраться отсюда и попутно найти своего брата-близнеца. Пока он шёл, он думал о том, что в Вайретской Башне не извивались коридоры и стены не были чёрного цвета... да и с потолками там всё было в порядке, и никаких красных потёков не было... и вообще ничего не капало сверху.
"Мало ли, чего эти маги не придумают, — решил воин. — Я знаю одно — надо выбираться отсюда и вытаскивать Рейста".
Карамона пугали одинаковые комнаты и коридоры, которые казались короткими, а на самом деле были длиною в несколько сотен шагов. Он чувствовал себя жалким, хотя старался не терять надежды.
Сделав очередной шаг, Карамон тут же отскочил — ниша, мимо которой он проходил, взорвалась кислотой, зашипевшей по камням.
Брызги попали и на воина, в большинстве своём на доспехи, но кое-где и на кожу. От боли Карамон застонал и упал на колени. На коже мгновенно вздулись волдыри.
Вдруг Карамон увидел движение за поворотом — худощавая фигура, облачённая в чёрную мантию, направлялась прямо к нему.
— Рейст?.. — недоверчиво спросил Карамон, ненадолго забыв о боли, с удивлением глядя на приближающегося человека.

* * *
Рейстлин бросился на пол, чтобы не попасть под удар смертельного заклинания. Огненный шар пролетел над ним, опалив рано поседевшие волосы. Юный маг понял, что ему не уйти, потому что противник во много раз опытнее, старше, сильнее его. Рука нащупала что-то на полу... посох! Посох Магиуса!
— Ширак! — крикнул Рейстлин, вскочив на ноги.
Послышался вой ослеплённого врага. Юный маг понял, что терять время нельзя. Он бросился бежать. Выскочив в следующий зал, Рейстлин запечатал дверь, зная, что это не удержит надолго страшного старика. Однако это всё, что он мог сделать.
Обернувшись, он хотел идти дальше, как вдруг услышал подозрительно знакомый женский голос:
— Здравствуй, братишка! Как ты вырос!
— Китиара... — выдохнул маг. — Что ты здесь делаешь?
Воительница стояла, прислонившись к стене. Она грациозно оттолкнулась от неё плечом и медленно приблизилась к Рейстлину:
— Да нет, это я тебя хочу спросить, что ты здесь делаешь. И где Карамон?
"И вправду, а где Карамон?" — пронеслась мысль у Рейстлина в голове.

* * *
— Рейст! — воскликнул Карамон и попытался подняться на ноги, однако худая рука, обтянутая золотой кожей, легла ему на обожжённое плечо. Воин застонал. — Рейст, почему на тебе чёрная мантия? Я не...
— Я не понимаю, Рейст! — передразнил Карамона его брат, говоря гнусавым голосом. — Почему на тебе чёрная мантия, Рейст! Потому, очевидно, что я выбрал путь тьмы, недоумок!
— Рейст... — Карамон смотрел на своего брата и не узнавал его. Да, конечно, у близнеца бывали приступы язвительности, но не до такой степени! — Нужно выбраться из этого ужасного места.
— Зачем? — пожал плечами Рейстлин. — Мне тут и так нравится. А тебе уже бесполезно куда-то идти. То, что попало на твою кожу — это яд. И ты умираешь.
Карамон действительно чувствовал себя всё хуже и хуже. Ожоги болели, откуда-то взялась тошнота.
— Рейст...
— Ты умираешь, Карамон, — Рейстлин был всё так же безразличен. Он убрал руку с плеча брата, будто бы стараясь лишний раз не касаться его.
— Мы ведь близнецы... — голос Карамона был больше похож на хрип. Перед глазами всё поплыло.
— Нет. Это вы близнецы, — вдруг сказал Рейстлин фразу, вырвавшую воина из забытья.
Он поднял глаза и увидел, что перед ним стоит вовсе не Рейстлин. Над Карамоном, страшно скалясь, возвышался старик со всклокоченной бородой и блестящими от предвкушения смерти глазами.
— Ты не мой брат. Кто... — прошептал Карамон. — Кто ты? И где Рейст?
Старик гулко рассмеялся, запрокинув голову назад.
— Я великий маг прошлого, но тебе, вояка, никогда этого не понять. Твоя тупая голова создана, чтобы носить на ней шлем. А твоего братца-уродца я убил и сожрал, как я делал это с сотнями других до него, — старик вновь рассмеялся. — И теперь ты отправишься к нему. Близнецы Маджере снова будут вместе, — последнюю фразу он проговорил издевательски-сочувственным тоном.
Карамон почувствовал, как что-то клокочет в нём, он уже не отвечал за себя.
— Ты убил моего брата!
Воин, не обращая внимания на своё самочувствие, вскочил и бросился на старика, сбил его с ног, и вдруг вновь увидел лицо брата.
— Карамон... — прошептал Рейстлин и закашлялся.
Рука воина дрогнула. "Это всё магия, — думал он в отчаянии, — это всё чёртова магия. Я ничего в этом не смыслю! Что я могу противопоставить ей? Ничего. Мой меч ничего не даст мне... Я даже не знаю, Рейст ли это...".

* * *
Рейстлин молчал. Из-за двери, которую он запечатал, не доносилось ни звука. Китиара приблизилась к нему и, скривив губы, сказала:
— Я так горжусь тобой.
— Гордишься... мной? — маг лихорадочно вспоминал, что он успел сделать такого, что бы сестре могло понравиться. На его памяти, они не виделись несколько лет...
Китиара рассмеялась:
— Братик, ты что же, забыл? Забыл собственные заслуги? — сестра вновь хохотнула. — Ну ты даёшь. Я горжусь тем, как ты избавил нашу семью от позора.
— Позора? — Рейстлин по-прежнему не мог понять, о чём речь.
— От позора по имени Карамон Маджере. Ты убил его. Я горжусь тобой.
Внутри Рейстлина что-то оборвалось. "Я убил его. Я. Убил. Его. Я убил своего брата". Китиара же тем временем продолжала:
— Давно надо было это сделать, да руки всё не доходили. Но ты молодец, молодец, сделал всё за меня. Он ужасный тугодум и тупица. Позор нашей семьи. А я, признаться, думала о тебе хуже, чем...
— Я ненавижу тебя, — Рейстлин поднял глаза на Кит. — Я ненавижу тебя!
— Меня? — лукаво спросила сестра. — Ненавидь себя, братишка, — она вновь рассмеялась, и от этого смеха у Рейстлина пошли мурашки по коже. — Ведь это ты убил своего брата-близнеца, а не я, — внезапно голос Китиары изменился, а глаза вспыхнули злостью и гневом: — Ты убил его! Ты убил своего брата, маленький гад! Сукин сын!
Маг отшатнулся, но упёрся спиной в дверь. Идти некуда. Он сам виноват. Карамон не придёт на помощь, потому что он мёртв...
От его, Рейстлина, руки...

* * *
Как он может знать, кто перед ним? Его ли брат Рейстлин, которого он знал с детства или этот жуткий старик? Карамон почувствовал отвращение. "Это не Рейст, — мелькнула мысль, — у него лицо моего брата, но это не он!". И тут же Карамон схватил того, кто, казалось бы, был его близнецом за шиворот и с силой ударил о каменный пол. Воин сам не заметил, как закричал при этом.
Бездыханное тело в чёрной мантии лежало на полу. Лицо вновь преобразилось, и теперь Карамон мог видеть страшного старика с кожей цвета старого пергамента.
— Ты не мой брат, и никогда им не был, — Карамон поднялся на ноги и пошёл прямо по коридору. Кожа болела, но впереди, кажется, замаячил выход, тянуло прохладой и пахло зеленью...
Как только кончился коридор, оказавшийся очень коротким, Карамон вышел прямо в лес. Его не заботило, как такое могло быть, сейчас главным было найти брата.
"А твоего братца-уродца я убил и сожрал, как я делал это с сотнями других до него", — звучал в голове голос старика.
— Нет, — бормотал Карамон. — Рейст жив. Я знаю, он жив.
Карамон брёл среди огромных деревьев, чувствуя странный дискомфорт. Деревья будто бы теснились ближе к тропинке, не давая Карамону пройти, и каждый раз ему приходилось выбирать обходной путь.
Становилось всё холоднее, хотя ветра не было. Смешанный лес плавно перешёл в дубовую рощу. Холод пронизывал до костей, и к этому примешивалось ощущение потустороннего ужаса. Под ногами зачавкала сырая земля.
— Рейст... — прошептал Карамон.
Внезапно прямо из земли вылезла полусгнившая человеческая рука и схватила воина за ногу. Карамон закричал и, молниеносно вынув меч, отрубил руку, однако тут же из земли вылезли ещё несколько рук. Карамон кинулся бежать, пока его не схватили.
Жуткие мёртвые чудовища были повсюду, страх и холод сковывали тело... И вдруг Карамон увидел Рейстлина. Худое тело лежало на земле, алая мантия растеклась кровавым пятном. Зомби не обращали на него внимания... почему? Неужели потому что он уже...
— Нет! — Карамон бросился на колени рядом с телом брата и увидел, что на груди мантия порвана, и сердце будто бы вырвано из груди волшебника. Рёбра торчали под разными углами, грудная клетка была разворочена, открывая вид на внутренности. — Нет!! Рейст! Рейстлин! Нет! Нет!.. Нет...
Карамон уже не обращал внимания на умертвий. Он прижал тело брата к себе и начал его качать, как будто бы тот был младенцем. Слёзы градом катились по щекам воина, но ему было всё равно. Брат был мёртв.
Он не успел... Его брата-близнеца убили...
— Карамон, — всхлипнул кто-то, и воин в ужасе посмотрел на тело. Неужели он всё ещё жив?.. — Карамон...
— Рейст?..

* * *
— Рейст? — вопросительно произнёс чей-то голос, и маг горько усмехнулся. Сзади — старик, спереди — Китиара... и голос Карамона, который будет преследовать его всю жизнь... если эта жизнь будет достаточно долгой, конечно... — Рейст!
Нет, это определённо прозвучало не в его голове. Рейстлин, на миг отключив своё здравомыслие, крикнул в темноту:
— Карамон!

* * *
Услышав зовущий голос брата, Карамон рванулся вперёд и... упал с кровати, однако это его не остановило, он подскочил к лежащему на соседней кровати Рейстлину и уткнулся в него.
— Рейст! — воскликнул он.
Обычно Рейстлин очень негативно реагировал на такие проявления братской любви со стороны Карамона, но тут он вдруг в ужасе вцепился длинными пальцами в брата, как будто боялся, что тот сейчас исчезнет. Карамону даже было бы больно — уж слишком сильной была хватка брата — если бы, конечно, он мог сейчас чувствовать боль. Но воину было не до этого. Он тихонько всхлипывал, зарывшись в одеяло, которым укрывался Рейстлин.
— Ты не представляешь, что мне снилось, Рейст! — Карамон поднял мокрое лицо и посмотрел на брата. Он ожидал, что Рейстлин презрительно скривит губы или скажет что-нибудь язвительное, но тот смотрел на близнеца расширенными золотыми глазами со зрачками в форме песочных часов, не отводя взгляда, в котором стоял животный ужас. — Рейст?
Тот моргнул, взгляд его обрёл осмысленность и он быстро сказал:
— Да, Карамон. Тебе снился сон. Ты об этом говорил?
— Да. Рейст! Мне снилось, что тебя убили! Вот только я не помню кто... Там ещё бы какой-то жуткий лес... я уже почти ничего не помню... странно, пока видел сон — всё помнил... — Карамон почесал затылок. — Рейст, что с тобой? У тебя всё в порядке?
Рейстлин вспоминал, что снилось ему. Но ему это не удавалось.
— Мне снился кошмар, Карамон, — сказал он в конце концов. — Просто кошмар. Но я тоже не помню, о чём он был...
— Это так странно, ты так не думаешь?
Первым безотчётным желанием Рейстлина было рявкнуть: "Нет, не думаю!", но он вдруг, вместо того, чтобы сказать то, что хотел, со свистом выпустил воздух из лёгких. "Карамон мог бы умереть... кажется, в моём сне он умер... кажется...", — подумал маг, и решил промолчать, и тут же, как ответ на его слова, в его лёгких заклокотало и наружу вырвался уже не вздох, а кашель.
Капли крови брызгами оседали на постели. Карамон, недолго думая, помчался вниз, на первый этаж, в общий зал таверны, чтобы вскипятить воды. Было совсем раннее утро, солнеце ещё не взошло, хозяин ещё спал, поэтому пришлось всё сделать самому. Через несколько минут Карамон поднимался уже с чашкой кипятка.
Воин быстро кинул несколько листочков в воду, и по комнате распространился резкий запах. Карамон привык к нему так же, как привык к новой внешности своего брата, как привык к приступам его язвительности. Рейстлин — его брат, и всё равно, что об этом думают другие.
Главное, что Рейстлин жив... пусть даже у него такие странные глаза и такая кожа. Пусть у него поседели волосы и он так болеет. Потому что они близнецы.
Рейстлин принял чашку из рук Карамона. "И почему у меня никогда не получается заваривать этот чай так хорошо?" — подумал маг, отпивая. Рейстлин чуть улыбнулся и сделал ещё глоток.
— Куда мы теперь, Рейст? — Карамон принялся собирать вещи, поскольку из мысленного диалога, который был нормальным для братьев Маджере, успел понять, что здесь они не задержатся.
— Я прослышал об одной работёнке...