Меня тут в последнее время посещают мысли написать серию небольших фанфиков на тему женился бы
Однако, чтобы пресечь вопросы на тему "А как они вообще дошли до жизни такой", следовало сперва написать что-то вроде пролога.
И вот эта "первая ласточка". Если что - то, возможно, и последняя...
Абсолютное AU, логики почти никакой, сплошнейшая отсебятина.
Серьезно не воспринимать, тапками бить не особо больно... Ибо теоретически там должна была быть претензия на юмор... Но юмор я писать не умею, поэтому вышло так, как вышло.
Короче, вот... Но если что - я предупредил.
Ах да... "Вступление" взято из четвертого акта "Последнего Испытания"... Для перехода )
Итак, зарисовка первая. Deus ex machinaDeus ex machina
- О Паладайн! Какое жуткое место… Мой медальон гаснет!
- Это Бездна… До твоего бога далеко.
- Кто это там?
- Темная Госпожа сама решила нас поприветствовать – какая честь!
- Рейстлин!..
- Или ты ждала, что нас встретит Паладайн?
- А почему бы и нет?
Этот голос не принадлежал Крисании, хотя у Рейстлина мелькнула мысль, что он ему знаком. Медленно, почти нехотя темный маг обернулся на этот знакомо-незнакомый голос. Он скорее почувствовал, нежели увидел, как Крисания, стоявшая рядом, судорожно сжала свой медальон, который, передумав гаснуть, внезапно вспыхнул удивительно ярко.
Возле них, совсем рядом – настолько, что казалось удивительным, как это они его сразу не увидели – стоял высокий могучий воин в старинных платиновых доспехах. На голове его не было шлема, и лица ничего не скрывало. У Рейстлина во рту пересохло. Он никогда не видел Паладайна в этом воплощении, однако ошибиться было невозможно.
- Но… как? Почему? – вырвалось у него прежде, чем он сумел сдержать этот глупый вопрос. Глупый хотя бы потому, что богам подобных вопросов не задают.
Паладайн прошелся перед ними взад и вперед, потом остановился и, прищурив глаза, вместо ответа поинтересовался у Крисании:
- Дитя мое, что я тебе говорил, когда приходил во снах? Вспомни мои слова очень хорошо, без твоих позднейших домыслов!
Бледные щеки жрицы заалели, однако она не отвела взгляда.
- В ответ на мои молитвы послать мне настоящее испытание моей веры, ты велел мне обратить внимание на темного мага Рейстлина Маджере, - твердо ответила она, хотя упомянутый маг заметил, что пальцы ее, стискивающие медальон, подрагивали.
- Хорошо, - кивнул Паладайн. – И как же ты истолковала мой совет?
- Я… - Крисания слегка смешалась, потом медленно произнесла: - Сперва я решила, что я должна остановить его, предотвратить зло, которое он может принести. Однако потом я поняла, что моя цель – помочь ему совершить задуманное, ибо…
- Ибо дура! – Паладайн схватился за голову, взъерошивая серебристо-седые пряди.
- Прошу прощения? – девушка изумленно сморгнула. Такого определения она от своего бога не ожидала.
- Крисания! – почти по слогам протянул светлый бог. – Девочка моя милая! Вас – людей – в мире свыше двухсот миллионов! И еще примерно столько же представителей прочих рас. То есть в мире без малого полмиллиарда разумных существ! А нас, богов, всего двадцать один. Вы все, конечно, безумно для нас важны, но возиться с судьбой каждого из вас… на это даже вечности не хватит, особенно учитывая, что большинство живых существ не проживает и по веку!
- Однако вы постоянно вмешиваетесь в судьбу Кринна, - Рейстлин уже отошел от шока и был настроен решительно.
- Рейстлин, я тебя умоляю, не усложняй, - отмахнулся от него Паладайн. – Да, мы вынуждены вмешиваться в критических ситуациях, когда кое-кто из нас решает поиграть на чужом поле или если мы видим, что наши детища целенаправленно ведут мир к гибели. Но разбираться с личной жизнью – увольте! Не наше это дело.
Однако, - светлый бог внезапно сбавил тон, - как честное существо, я не могу отрицать, что да, есть индивидуумы, настолько интересные и своеобразные, что привлекают к себе наше внимание. Можешь гордиться собой, Рейстлин Маджере: ты принадлежишь к этим немногим. Не помню другого такого мага, из-за которого Солинари, Лунитари и Нуитари так бы усердно спорили – чуть ли не до ссоры, виданное ли дело! Такхизис ты не даешь покоя и даже вызываешь интерес у Галеана.
Паладайн замолчал, будто собираясь с мыслями. Решившись, Крисания нарушила установившуюся было тишину.
- Но… Так все же, я должна была помешать или помочь?
Паладайн возвел очи горе.
- Замуж! – простонал он. – За-муж! – переведя взгляд на ошарашенную девушку, бог соизволил пояснить: - Ты так настойчиво теребила меня, что в один прекрасный момент я решил, что проще тебя чем-нибудь занять, нежели слушать одно и то же в сотый раз. Посоветовался с супругой на тему, что может стать для девушки самым хорошим испытанием… И она ответила, что самое лучшее испытание – замужество! А вас куда понесло?! – вдруг рявкнул он на застывших соляными столбами мага и жрицу.
- Я… я должна была...
Крисания повернулась к Рейстлину, и лицо ее раскраснелось так, что, казалось, на нем спокойно можно было бы поджарить яичницу. Великий маг этого будто не заметил, сосредоточенно хмурясь.
- А как же тогда быть со мною? – наконец спросил он. – У Такхизис на мой счет тоже были… матримониальные планы?
- Нет, у Тэкс были другие планы, - поморщившись, ответил Паладайн и, слегка замявшись, добавил: - Вообще-то мы держали пари. Рейстлин, я из-за тебя проиграл крупную сумму. Честно говоря, до тебя жутко сложно достучаться – ты слишком усердно запираешь свои эмоции и совсем не умеешь их слушать. Тебе дали шанс быть с одной из самых шикарных девушек, что только живут сейчас на Кринне – а ты ноль реакции!
- И… что с нами будет теперь? – Рейстлин старательно пропустил мимо ушей характеристику своих эмоций, только на словах про «шикарную девушку» бросил мимолетный взгляд на притихшую Крисанию.
- Теперь, - строго сказал Паладайн, - вы развернетесь и пойдете обратно. Ну-ну! – прикрикнул он, видя, как маг и жрица одновременно открыли рты. – Такхизис прекрасно знает, что вы здесь. И еще лучше знает, что с вами делать. Да что Тэкс – все боги в курсе происходящего! Рейстлин, мальчик мой, не глупи: вы ничего не сможете сделать при таком раскладе. И радуйтесь, что вас отпускают просто так…
- Даже не отшлепав, как непослушных детей? – съязвил Рейстлин.
- Ну… - задумчиво протянул Паладайн. – Есть одна идейка… Но – исключительно на ваше желание.
Он протянул к стоящим перед ним людям раскрытые ладони, и в следующее мгновение на них оказалось по кольцу: на правой свернувшийся платиновый дракон, на левой – пятиглавая драконица.
- Что это? – в голосе Рейстлина явственно звучало подозрение.
- Кольца, - невинно ответил светлый бог. – Я предлагаю вам закончить историю так, как изначально и предполагалось. По кольцу для каждого из вас – для того, чтобы обменяться ими. Вы вообще в курсе, для чего меняются кольцами?
На бледном лице мага расцветились красные пятна.
- Шутишь? – резко бросил он. – Посмотри на нее и на меня!
- Причем тут я? – Паладайн вскинул брови. – Решать вам – это ваше, людское дело. Однако я должен предупредить: эти кольца наложат на вас некоторые ограничения. Тебе, Рейстлин, мое кольцо не позволит продолжать попытки добраться до божественной сущности. Ну согласись, на что нам конкуренция? К тому же твои «живчики» отвратительны. Колдуй себе на здоровье – но на божественные прерогативы не посягай. На твоей, Крисания, вере, кольцо Такхизис не отразиться – но его будут видеть все. Тебе придется отстаивать свой выбор перед людьми, но если ты уверена в его правильности, ты справишься.
Жрица прикрыла глаза. Минута тянулась за минутой, и наконец она заговорила:
- А как быть с тем, что наш выбор ставит под удар другого? Я хочу сказать, что я могу решать за себя, готова я на жертву или нет… Но как я могу требовать жертвы от того, кто мне дорог?
- Семья, моя девочка, - на этот раз голос Паладайна звучал предельно серьезно, - это когда нет «меня» и «другого». Семья – это единое целое, жертвы и подвиги у нее общие, так же, как и решения. Двое, ставшие единым целым, всегда сильнее, чем те же двое по одиночке – но только если они подставляют друг другу плечо. Однако, повторяю, выбор за вами. Если вы откажетесь от моего предложения, вы просто выйдете отсюда такими, какими вошли… И, возможно, больше никогда не увидитесь, ибо вас ничего не связывает.
Едва он закончил говорить, Рейстлин решительно забрал кольцо с его левой ладони и повернулся к Крисании.
- Я готов, - его голос непривычно звенел, - отдать тебе свою магию и принять твои страхи.
Поспешно, будто боясь передумать, он с силой нанизал кольцо на палец девушки. Та, не отрывая от него взгляда, нащупала второе кольцо и, глубоко вдохнув, произнесла:
- Я готова отдать тебе свою веру и принять твой дар. И… - здесь краска, почти сошедшая с ее щек, вновь прилила к ее лицу, - и я буду рада помочь тебе создавать, пусть и более избитым способом, новые жизни…
Окончательно смутившись, она дрожащими руками надела кольцо на палец мага.
- Ну слава мне! – Паладайн облегченно хлопнул в ладоши. – Рейстлин Маджере и Крисания из рода Тариниев, объявляю вас мужем и женой!
Он свел их руки, и ледяные пальцы Крисании легли в обжигающе-горячую ладонь Рейстлина.
- Ах да, и на прощание хочу сделать маленький подарок. В основном тебе, Рейстлин, однако, думаю, и Крисании будет от него польза. Я сниму с тебя проклятье, наложенное Испытанием. Сделать все как раньше, увы, не получится – даже боги не могут сделать бывшее небывшим… Но проклятье снять могу.
- А теперь идите-ка отсюда, пока кое-кто не передумал, - Паладайн покосился через плечо в дымную даль. – Выход… прямо здесь.
Светлый бог взмахнул рукой, и за спинами мага и жрицы возникли Врата. Как во сне, со все еще переплетенными руками, они обернулись к темному проему.
Врата остались далеко позади, и только тогда Рейстлин и Крисания остановились, посмотрев друг на друга. Молчание затянулось, ибо маг рассматривал девушку как-то слишком пристально.
- Что? – неуверенно переспросила Крисания, нервно проводя ладонью по щеке.
Рейстлин перехватил ее руку и мягко отвел от лица.
- Ты… - начал было он и запнулся. Потом сглотнул и неуверенно продолжил: - Ты такая… красивая…
Маг вдруг поспешно отвернулся, но заставил себя снова посмотреть в глаза жрицы. Собравшись с духом, он добавил:
- Я ведь… и не рассматривал тебя толком. Мое зрение было проклято так, что я видел, как все вокруг стареет, умирает, рушится… Я знал, что ты красива – но никогда не видел этой красоты.
Губы Крисании слегка приоткрылись, и девушка подалась чуть вперед. За свою не особо долгую жизнь она слышала множество куда более изящных комплиментов, однако ни один не заставлял ее сердце биться столь сильно. Как во сне Рейстлин наклонился к ней, и их губы почти встретились, когда за его спиной раздался чей-то полупридушенный хрип. Неохотно обернувшись, маг обнаружил в своей лаборатории Карамона, Таниса и Даламара. Снова посмотрев на Крисанию, он развел руками и сказал:
- Прошу прощения… Сперва придется избавиться от незваных гостей. А потом мы продолжим.