Big Bad Wolf
Что это: смесь бульдога с носорогом странная веСЧ.
Кому читать: тем, кто любит поприкалываться над Далли, Рейстом, Крисанией и мюзиклом.
Кому НЕ читать (категорически):людям из касты "нетроньсвященность" людям, которые считают, что вышеперечисленных портить своими наглыми издевательствами нельзя (короче, стурмам тут не место).
Примечание: если вам понравилась первая часть фанфика, вам может не понравиться вторая. Т.к. я хотела в начале просто написать продолжение фанфика, но я упорно его не видела. В итоге за основу взялась "Встреча у Летописца" из "Последнего Испытания". И... короче, кто считает, что мой юмор и ПИ — несовместимы (я бы сказала, юмор, фанфики и ПИ), лучше не читайте. Все остальные — вэлкам!
И никакихгвоздей пейрингов.
читать дальше— Здравствуй, Посвящённая, — Рейстлин постарался придать взгляду уважение и интерес, а в голосе мага зазвучали бархатные нотки.
Надо сказать, эффект ему понравился. Рейстлин специально установил большое напольное зеркало позади Даламара, и теперь мог наблюдать самого себя. Мог видеть все свои недочёты.
Последовала пауза. Рейстлин вздохнул. Выражение лица мага сменилось на злость и раздражение.
— Нет, Даламар, так не пойдёт. Ты — Крисания, понимаешь? Крисания, Посвящённая Паладайна! Включи же наконец свои мозги, а главное — своё воображение.
Даламар хотел почесать нос, но увидел молниеносно занесённую над ним длань шалафи, хоть и худую, но весьма тяжёлую. Рейстлин не для того столько мучился с макияжем, чтобы этот олух сейчас просто смазал косметику. Даламару пришлось терпеть.
— Просто... — нервно сказал он. — Понимаете, шалафи... мне тяжело представить себя в такой роли.
— Тяжело? — неожиданно участливо спросил Рейстлин. И в этой участливости Даламару послышалась угроза. — А в роли корма для Циана тебе не тяжело себя представить?
— Я... понял вашу основную идею, шалафи, — попытался сохранить достоинство Даламар.
Рейстлин чуть усмехнулся и вновь сменил выражение лица. Даламару оставалось только завидовать тому, как быстро он это делает.
— Здравствуй, Посвящённая.
— Здравствуй... — неуверенно начал Даламар, чувствуя себя счастливым идиотом. На него-то шалафи так смотреть не будет никогда... — Маг. Наслышана.
— Наслышан о тебе.
Интересно, о чём жрица собирается говорить с шалафи? Ну почём он, Даламар, может знать? И как он должен это отыгрывать? Что он должен сказать? "Ладно, — решил эльф, — придумаю что-нибудь туманное, вроде сна-предвидения... знака Паладайна или как там это у них зовётся...".
— Я пришла предупредить тебя, маг, Паладайну ведом замысел твой, — Даламар следил за реакцией шалафи, но тот был непроницаем, только жуткие глаза поблёскивали в отсветах камина. — Я во сне его увидела знак. Оттого говорю с тобой.
Рейстлин не шевелился. Он замер, словно был статуей из оникса. Даламару стало жутковато, но он продолжал:
— Даже чёрные коллеги твои о тебе говорить опасаются к ночи.
Рейстлин усмехнулся. Даламар даже вздрогнул. Он не ожидал вообще никакой реакции. "Помирать — так с музыкой," — решил тёмный эльф и, чуть прикрыв глаза, начал разглагольствовать дальше:
— Целый мир трепещет перед тобой, — вот тут Даламар не солгал, — но со мной разговор иной, — Даламар внимательно следил за реакцией шалафи, но тот не шевелился. Сам эльф порядком распалился, зачем он произнёс следующую фразу, он так и не понял: — Пока не поздно, покайся! Послушайся гласа божьего...
— Ты голос божий — не больше? — перебил его Рейстлин. То ли ему надоело слушать ахинею, которую нёс Даламар, то ли он, наконец, решил "вступить в игру". — Нет, жрица, не прибедняйся.
Рейстлин склонил голову и продолжил:
— Ты многое можешь, мне ясно, в пылу священного рвения, — Рейстлин улыбнулся. Он говорил с уважением. Маг подумал о том, что ходит на грани лести, так что стоит немного сбавить обороты. — А может, в этом опасность, и знак твой — предупреждение? — он вопросительно приподнял брови.
Рейстлин положил худые длиннопалые ладони, обтянутые золотой кожей, на столешницу и подался вперёд.
— Душа твоя как первый снег бела, — голос мага напоминал сладкую текучую патоку, — и ты бесстрашна, праведная дочь. Но правильно ли знак ты поняла? — Рейстлин чуть подался назад и склонил голову. — Быть может, ты мне призвана помочь?
Даламар тихо паниковал. Что он должен на это отвечать? Он смотрел в жуткие неподвижне глаза шалафи и всё, что он смог из себя выдавить, было:
— Тебе? Помочь? — и то на высоких нотах. Больше это было похоже на визг.
Рейстлин соединил кончики пальцев и с бархатными нотками в голосе продолжил:
— Чтоб доказать тебе, что пред тобой не враг, позволь мне изложить свой взгляд на мироздание.
— Пожалуйста... — прошептал тёмный эльф. — Прошу... — но вдруг поймал взгляд шалафи, в котором плясали смертельные огоньки. Даламар понял, что лучше бы ему снова вжиться в роль Крисании. — Любезный чёрный маг: я вся внимание.
Рейстлин плавно поднялся с кресла и, упёршись правой ладонью в столешницу, обошёл стол.
— Ты не станешь отрицать, что мира этого создатель благ, — чуть наклонившись к Даламару, прошептал волшебник. — Если он и создал тьму, то явно он желал, чтоб было так.
Маг обошёл кресло Даламара сзади и следующую фразу произнёс, наклонившись к левому уху тёмного эльфа:
— Ты не будешь утверждать, что с ней он неспособен совладать.
— Бог всемогущ, — пискнул Даламар, тщетно пытаясь сохранить образ Крисании.
Рейстлин теперь стоял слева от тёмного эльфа. Он чуть присел, опираясь левой рукой на столешницу и посмотрел ученику в глаза. Даламар был похож на кролика, которого загипнотизировал удав.
— Тьма и свет — вот два крыла, несущие в пространстве этот мир, — Рейстлин склонил голову и продолжил свою речь: — Тьма — не воплощенье зла, — здесь шалафи чуть улыбнулся, — она дана для равновесья сил.
Затем Рейстлин приблизил лицо к лицу Даламара и почти прошептал:
— К свету тянется росток, но даст его зерно во тьме земли...
Тёмный эльф сглотнул и тоже прошептал в ответ:
— Ты прав и здесь...
Шалафи резко поднялся и вновь обошёл кресло Даламара, произнеся:
— Тёмный маг — не тот, кто зол, а тот, кто прибегает к силам зла.
Он двигался плавно, чёрная мантия шелестела по полу, маг ступал неслышно. Даламар подумал... и удивился, что ещё может думать. В голову ему пришла мысль, что с таким направленным воздействием на психику, шалафи не нужно ничего репетировать.
Однако же Рейстлин был недоволен собой. Ему казалось, что он слишком давит на воображаемую Крисанию. Находясь сзади кресла, Рейстлин чуть наклонился над ухом тёмного эльфа и прошептал:
— Их, как средство, подчинив той цели, что, быть может и светла, — последнее слово он произнёс совсем тихо.
Даламар дёрнулся и обернулся на своего шалафи, глядя на него полубезумными глазами. Однако Рейстлин уже шёл по направлению к своему креслу. Он сложил руки в рукава мантии и чуть прикрыл глаза.
— Тот, кому доступен арсенал Богини Тьмы — тот чёрный маг, — критичным тоном заявил Рейстлин, усаживаясь обратно.
— Её слуга, — как можно тише выдохнул тёмный эльф. Против воли интонация получилась вопросительная.
— Слуга... — кивнул Рейстлин рассеянно. — И враг, — вдруг резко сказал он, остановив взгляд золотых глаз на Даламаре. Тот сидел, не смея пошевелиться. — Знаешь ли, что магом тьмы Такхизис нынче в Бездне заперта? — шалафи не отводил взгляд, а голос его был резким, точно он хотел растерзать своего ученика.
Однако эффект получился именно тот, которого добивался Рейстлин. Даламар вдруг почувствовал холод и начал зябко поёживаться в своём кресле, хотя совсем недавно с тёмного эльфа сошло семь потов.
— Знаешь ли, что маги тьмы и света стерегут её Врата? — прищурившись и наклонившись вперёд, вновь спросил Рейстлин. Даламар был бледен, на лбу выступила испарина, его трясло. "Неплохо," — решил Рейстлин. — Я один решился сделать то, за что собратья проклянут — шагнуть во тьму.
Воцарилось молчание. Даламар не способен был ни на какой образ сейчас. Рейстлин вздохнул и встал из-за стола. Тёмный эльф проводил его взглядом.
— Что расселся? — прошипел шалафи. — Ты свою роль выполнил, теперь можешь быть свободен. Мне ещё кашель репетировать.
— Кашель? — удивился Даламар. Это первое, что он смог сказать. Эльф был сломлен морально и физически.
— Кашель, глухие твои уши, — рассердился Рейстлин. — А ты свободен. Давай, выметайся.
Даламар не сразу смог встать. С третьей попытки ему это удалось, но он запутался в простыне и едва не упал. Рейстлин равнодушно смотрел на своего ученика, который только что чуть не расшибся.
В конце концов, кидая на своего шалафи немного жалобные взгляды из-под поднятых бровей, и получая в ответ строгие взгляды золотых глаз, Даламар ушёл.
Солнце село за стены прекрасного города Палантаса.
Рейстлин вновь встал перед зеркалом и принялся с усердием репетировать кашель. Завтра всё должно быть идеально.
Даламар мыл лабораторию после очередных экспериментов. Он откровенно завидовал Посвящённой Паладайна Крисании, завидовал той беззаветной чёрной завистью, на которую способны только чёрные маги.
А Крисания спокойно укладывалась спать, нисколько не волнуясь насчёт предстоящей встречи. Она и представить себе не могла, что кто-то так беспокоится из-за неё...
Кому читать: тем, кто любит поприкалываться над Далли, Рейстом, Крисанией и мюзиклом.
Кому НЕ читать (категорически):
Примечание: если вам понравилась первая часть фанфика, вам может не понравиться вторая. Т.к. я хотела в начале просто написать продолжение фанфика, но я упорно его не видела. В итоге за основу взялась "Встреча у Летописца" из "Последнего Испытания". И... короче, кто считает, что мой юмор и ПИ — несовместимы (я бы сказала, юмор, фанфики и ПИ), лучше не читайте. Все остальные — вэлкам!
И никаких
читать дальше— Здравствуй, Посвящённая, — Рейстлин постарался придать взгляду уважение и интерес, а в голосе мага зазвучали бархатные нотки.
Надо сказать, эффект ему понравился. Рейстлин специально установил большое напольное зеркало позади Даламара, и теперь мог наблюдать самого себя. Мог видеть все свои недочёты.
Последовала пауза. Рейстлин вздохнул. Выражение лица мага сменилось на злость и раздражение.
— Нет, Даламар, так не пойдёт. Ты — Крисания, понимаешь? Крисания, Посвящённая Паладайна! Включи же наконец свои мозги, а главное — своё воображение.
Даламар хотел почесать нос, но увидел молниеносно занесённую над ним длань шалафи, хоть и худую, но весьма тяжёлую. Рейстлин не для того столько мучился с макияжем, чтобы этот олух сейчас просто смазал косметику. Даламару пришлось терпеть.
— Просто... — нервно сказал он. — Понимаете, шалафи... мне тяжело представить себя в такой роли.
— Тяжело? — неожиданно участливо спросил Рейстлин. И в этой участливости Даламару послышалась угроза. — А в роли корма для Циана тебе не тяжело себя представить?
— Я... понял вашу основную идею, шалафи, — попытался сохранить достоинство Даламар.
Рейстлин чуть усмехнулся и вновь сменил выражение лица. Даламару оставалось только завидовать тому, как быстро он это делает.
— Здравствуй, Посвящённая.
— Здравствуй... — неуверенно начал Даламар, чувствуя себя счастливым идиотом. На него-то шалафи так смотреть не будет никогда... — Маг. Наслышана.
— Наслышан о тебе.
Интересно, о чём жрица собирается говорить с шалафи? Ну почём он, Даламар, может знать? И как он должен это отыгрывать? Что он должен сказать? "Ладно, — решил эльф, — придумаю что-нибудь туманное, вроде сна-предвидения... знака Паладайна или как там это у них зовётся...".
— Я пришла предупредить тебя, маг, Паладайну ведом замысел твой, — Даламар следил за реакцией шалафи, но тот был непроницаем, только жуткие глаза поблёскивали в отсветах камина. — Я во сне его увидела знак. Оттого говорю с тобой.
Рейстлин не шевелился. Он замер, словно был статуей из оникса. Даламару стало жутковато, но он продолжал:
— Даже чёрные коллеги твои о тебе говорить опасаются к ночи.
Рейстлин усмехнулся. Даламар даже вздрогнул. Он не ожидал вообще никакой реакции. "Помирать — так с музыкой," — решил тёмный эльф и, чуть прикрыв глаза, начал разглагольствовать дальше:
— Целый мир трепещет перед тобой, — вот тут Даламар не солгал, — но со мной разговор иной, — Даламар внимательно следил за реакцией шалафи, но тот не шевелился. Сам эльф порядком распалился, зачем он произнёс следующую фразу, он так и не понял: — Пока не поздно, покайся! Послушайся гласа божьего...
— Ты голос божий — не больше? — перебил его Рейстлин. То ли ему надоело слушать ахинею, которую нёс Даламар, то ли он, наконец, решил "вступить в игру". — Нет, жрица, не прибедняйся.
Рейстлин склонил голову и продолжил:
— Ты многое можешь, мне ясно, в пылу священного рвения, — Рейстлин улыбнулся. Он говорил с уважением. Маг подумал о том, что ходит на грани лести, так что стоит немного сбавить обороты. — А может, в этом опасность, и знак твой — предупреждение? — он вопросительно приподнял брови.
Рейстлин положил худые длиннопалые ладони, обтянутые золотой кожей, на столешницу и подался вперёд.
— Душа твоя как первый снег бела, — голос мага напоминал сладкую текучую патоку, — и ты бесстрашна, праведная дочь. Но правильно ли знак ты поняла? — Рейстлин чуть подался назад и склонил голову. — Быть может, ты мне призвана помочь?
Даламар тихо паниковал. Что он должен на это отвечать? Он смотрел в жуткие неподвижне глаза шалафи и всё, что он смог из себя выдавить, было:
— Тебе? Помочь? — и то на высоких нотах. Больше это было похоже на визг.
Рейстлин соединил кончики пальцев и с бархатными нотками в голосе продолжил:
— Чтоб доказать тебе, что пред тобой не враг, позволь мне изложить свой взгляд на мироздание.
— Пожалуйста... — прошептал тёмный эльф. — Прошу... — но вдруг поймал взгляд шалафи, в котором плясали смертельные огоньки. Даламар понял, что лучше бы ему снова вжиться в роль Крисании. — Любезный чёрный маг: я вся внимание.
Рейстлин плавно поднялся с кресла и, упёршись правой ладонью в столешницу, обошёл стол.
— Ты не станешь отрицать, что мира этого создатель благ, — чуть наклонившись к Даламару, прошептал волшебник. — Если он и создал тьму, то явно он желал, чтоб было так.
Маг обошёл кресло Даламара сзади и следующую фразу произнёс, наклонившись к левому уху тёмного эльфа:
— Ты не будешь утверждать, что с ней он неспособен совладать.
— Бог всемогущ, — пискнул Даламар, тщетно пытаясь сохранить образ Крисании.
Рейстлин теперь стоял слева от тёмного эльфа. Он чуть присел, опираясь левой рукой на столешницу и посмотрел ученику в глаза. Даламар был похож на кролика, которого загипнотизировал удав.
— Тьма и свет — вот два крыла, несущие в пространстве этот мир, — Рейстлин склонил голову и продолжил свою речь: — Тьма — не воплощенье зла, — здесь шалафи чуть улыбнулся, — она дана для равновесья сил.
Затем Рейстлин приблизил лицо к лицу Даламара и почти прошептал:
— К свету тянется росток, но даст его зерно во тьме земли...
Тёмный эльф сглотнул и тоже прошептал в ответ:
— Ты прав и здесь...
Шалафи резко поднялся и вновь обошёл кресло Даламара, произнеся:
— Тёмный маг — не тот, кто зол, а тот, кто прибегает к силам зла.
Он двигался плавно, чёрная мантия шелестела по полу, маг ступал неслышно. Даламар подумал... и удивился, что ещё может думать. В голову ему пришла мысль, что с таким направленным воздействием на психику, шалафи не нужно ничего репетировать.
Однако же Рейстлин был недоволен собой. Ему казалось, что он слишком давит на воображаемую Крисанию. Находясь сзади кресла, Рейстлин чуть наклонился над ухом тёмного эльфа и прошептал:
— Их, как средство, подчинив той цели, что, быть может и светла, — последнее слово он произнёс совсем тихо.
Даламар дёрнулся и обернулся на своего шалафи, глядя на него полубезумными глазами. Однако Рейстлин уже шёл по направлению к своему креслу. Он сложил руки в рукава мантии и чуть прикрыл глаза.
— Тот, кому доступен арсенал Богини Тьмы — тот чёрный маг, — критичным тоном заявил Рейстлин, усаживаясь обратно.
— Её слуга, — как можно тише выдохнул тёмный эльф. Против воли интонация получилась вопросительная.
— Слуга... — кивнул Рейстлин рассеянно. — И враг, — вдруг резко сказал он, остановив взгляд золотых глаз на Даламаре. Тот сидел, не смея пошевелиться. — Знаешь ли, что магом тьмы Такхизис нынче в Бездне заперта? — шалафи не отводил взгляд, а голос его был резким, точно он хотел растерзать своего ученика.
Однако эффект получился именно тот, которого добивался Рейстлин. Даламар вдруг почувствовал холод и начал зябко поёживаться в своём кресле, хотя совсем недавно с тёмного эльфа сошло семь потов.
— Знаешь ли, что маги тьмы и света стерегут её Врата? — прищурившись и наклонившись вперёд, вновь спросил Рейстлин. Даламар был бледен, на лбу выступила испарина, его трясло. "Неплохо," — решил Рейстлин. — Я один решился сделать то, за что собратья проклянут — шагнуть во тьму.
Воцарилось молчание. Даламар не способен был ни на какой образ сейчас. Рейстлин вздохнул и встал из-за стола. Тёмный эльф проводил его взглядом.
— Что расселся? — прошипел шалафи. — Ты свою роль выполнил, теперь можешь быть свободен. Мне ещё кашель репетировать.
— Кашель? — удивился Даламар. Это первое, что он смог сказать. Эльф был сломлен морально и физически.
— Кашель, глухие твои уши, — рассердился Рейстлин. — А ты свободен. Давай, выметайся.
Даламар не сразу смог встать. С третьей попытки ему это удалось, но он запутался в простыне и едва не упал. Рейстлин равнодушно смотрел на своего ученика, который только что чуть не расшибся.
В конце концов, кидая на своего шалафи немного жалобные взгляды из-под поднятых бровей, и получая в ответ строгие взгляды золотых глаз, Даламар ушёл.
Солнце село за стены прекрасного города Палантаса.
Рейстлин вновь встал перед зеркалом и принялся с усердием репетировать кашель. Завтра всё должно быть идеально.
Даламар мыл лабораторию после очередных экспериментов. Он откровенно завидовал Посвящённой Паладайна Крисании, завидовал той беззаветной чёрной завистью, на которую способны только чёрные маги.
А Крисания спокойно укладывалась спать, нисколько не волнуясь насчёт предстоящей встречи. Она и представить себе не могла, что кто-то так беспокоится из-за неё...
@музыка: Саруман и Ко "Последнее Испытание" - "Встреча у Летописца"
@настроение: хорошее
-
-
01.08.2010 в 14:18-
-
01.08.2010 в 14:31И уж точно никто не пожалеет Криси. На неё обрушился в результате такой моральный прессинг!!
Ну, а если серьёзно, то Даламара, конечно, жалко
<хвастается>
-
-
01.08.2010 в 14:34Ай, и правда...
первую часть почитайте, она тут есть
Гидэ? пашол ыскат)))
-
-
02.08.2010 в 02:25-
-
02.08.2010 в 10:40Да, вторая лучше. Её я писала почти неделю, ежедневно травмируя себя морально на тему "ничего ты не умеешь, какой ты нафик танкист". Такое впечатление, что Рейстлин не Далли мариновал, а меня, пока я это писала.
Спасибо
-
-
02.08.2010 в 11:59-
-
02.08.2010 в 12:34-
-
05.08.2010 в 21:10-
-
05.08.2010 в 21:13И будете как наше Золотце.
-
-
06.08.2010 в 01:50светлая жрицакраснодипломница и ... хм, в общем залечит до смерти, не слушая объяснений. А уж если она ещё и с Сагой знакома...-
-
06.08.2010 в 10:46светлая жрицакраснодипломница и ... хм, в общем залечит до смертиСудя по моим описаниям, залечит она вас от желтухи